— Ну, это для меня не новость.
— Меня она тоже любит. — Линда-Гейл ковырнула вилкой кусок омлета. — Слушай, а почему ты не помог с ремонтом?
— Мать сказала, что прекрасно обойдется без меня. Там, мол, и так полно народу. Не захотела ничего слушать. Ну, ты же ее знаешь.
— Ее это здорово расстроило. Не знаешь, кто мог такое сотворить?
— Я слышал, это был несчастный случай, — помедлив, заметил Ло. — Вроде как Рис забыла выключить воду.
— Да что ты. Кто-то влез к ней в квартиру и устроил этот потоп. Рис там даже не было.
— Серьезно? Как же я умудрился пропустить такие новости?
— Ты же был зол на весь белый свет. — Она проглотила еще кусочек омлета. — Кто-то ведет грязную игру в отношении Рис.
— О чем это ты?
Линда-Гейл рассказала ему о том, что знала — лично и понаслышке.
— Мне от этого как-то не по себе. На нее обрушилось столько неприятностей, а она даже не знает, кого в этом винить. Если это тот тип, который задушил женщину…
— Да ты что, — перебил ее Ло. — Это же было несколько недель назад. Наверняка он давно смылся.
— Если только он не из города.
— Бог с тобой, Линда-Гейл, — он провел пятерней по выгоревшим волосам. — Не может быть, чтобы он был из Кулака. Неужели бы мы не знали, что убийца где-то рядом? Ходит в один с нами магазин, пьет пиво у барной стойки?
— Люди не всегда разбираются в подобных вещах. Что они обычно говорят, когда узнают, что их ближайший сосед — психопат или что-то в этом роде? «Надо же, такой тихий, приятный человек. Жил так уединенно, никому не причинял беспокойства».
— Ну, никто не живет здесь настолько уж уединенно, — возразил Ло.
— Неважно. Не так уж просто догадаться, что представляет собой тот или иной человек. Но меня волнует другое. Мне бы хотелось хоть чем-то помочь ей.
— Ты и так это сделала. Стала ей подругой.
На лице Линды-Гейл вновь расцвела улыбка.
— А ты умнее, чем считают некоторые.
— Просто я не люблю высовываться.
Музыкальный автомат наигрывал какую-то мелодию, а один из плотников подпевал ей, безбожно при этом фальшивя. В ресторанчике было самое горячее время, и Рис едва успевала справляться с заказами. За этой суетой она почти не слышала музыки и прочих шумов: плача ребенка или спора мужчин по поводу бейсбола.
Эта концентрация на сиюминутном создавала иллюзию нормального течения жизни. Все было как обычно: лосиный гамбургер, жаркое, суп из белой фасоли, сэндвич, курица-гриль. И все это надо было порезать или потушить, или пожарить и разложить по тарелкам.
Привычная и такая приятная рутина: жар от плиты, шипение жарящегося мяса, дымок. Лучший способ преодолеть кризис — сосредоточиться на рутинном выполнении своих обязанностей.