На этом мои мучения не кончаются. У подножия трапа меня поджидают трое молодых офицеров — их, надо думать, подослал Жакье — они с шуточками и прибауточками обступают меня и наперебой суют в лицо воображаемые микрофоны, будто бы берут интервью для телевидения. Я с удовольствием включаюсь в игру.
— Поделитесь вашими впечатлениями, доктор!
— Тут сыровато, да к тому же пересолено.
— А знаете ли вы, доктор, отчего здесь так сыро?
— Да, мсье. Мы потому и зовемся подводниками, что очертя голову ныряем под воду, а не барахтаемся на поверхности. Нырять так нырять!
— Молодец, доктор|
— Здорово выкрутился!
— И последний вопрос, доктор: вы плавали на обычных судах, так с какой же стати перешли теперь в подводники?
Я быстро прикидываю: если сообщить им истинную причину — читатель о ней уже знает, — не миновать мне жуткого позора. Принимаю важный вид и говорю:
— Должен вам признаться, господа, что я не умею плавать. А подлодка — это единственное судно, на котором не рискуешь свалиться за борт.
После чего я спешу улизнуть. Пробираюсь в свою каюту, стаскиваю с себя мокрый плащ, закрываю дверь и растягиваюсь на койке.
Стук в дверь. На пороге появляется посетитель.
— Курсант Верделе!
Я встаю, пожимаю ему руку.
— Здравствуйте! Вы здесь проходите воинскую службу? А чем занимались до призыва?
— На какой из вопросов прикажете отвечать в первую очередь?
Я улыбаюсь.
— На второй.
— Изучением политических наук. В Национальной административной школе.
— Матерь божья, как сказала бы моя консьержка, есть же на свете люди, у которых голова не мякиной набита. Стало быть, вам когда-нибудь вручат бразды правления?
— Не беспокойтесь, уж я-то сумею их удержать! А теперь, доктор, вот вам приказ старпома: велено сопроводить вас в кают-компанию, время обедать.
— Минутку, я только приведу себя в порядок.
Причесываясь, я дружелюбно поглядываю на этого только что вылупившегося птенца. Высокий, ладно скроенный, видный парень. Голубые глаза, живой взгляд. Строгий боковой пробор не в силах укротить русую шевелюру. Курсант Верделе так и пышет здоровьем, сразу видно, что он из хорошей семьи и ученик прилежный. Отделение политических наук в Национальной административной школе — это вам не шутка! Не каждый пройдет по конкурсу.
Я еще не кончил причесываться, как на пороге появился очередной гонец.
— Курсант Верду. Командир приказал мне сопроводить вас в кают-компанию.
— И вы с тем же! Я не рискую здесь потеряться, — смеюсь я.
— А кто рассудит, велика была бы потеря? — спрашивает Верду.
— Не обращайте на него внимания, доктор, — успокаивает меня Верделе. — Он уже успел заработать нашивку, вот и выпендривается. Правда, всегда строго взвешивает дозу своего нахальства.