А Мишке не спалось, и холодок под сердцем, что возник на пути от станции к дому, все не таял, не хотел таять, напротив: то и дело переходил в мелкий противный озноб. Самое главное — не думать о смерти, о том, что все люди смертны… Мишка знал: стоит лишь поддаться и начать размышления на эту тему — такая жуть прохватит, до самого утра не отпустит, хоть кричи… Надо было что-то срочно предпринимать, чтобы отвлечься от грустного, кроме того и в туалет захотелось Мишке по малому делу; он взял со стула недочитанный сборник анекдотов «Петька и Василий Иванович», специально захваченный на дорогу для нейтрализации ненужных мыслей и чего-нибудь нудного, типа ожидания в очередях, и, стараясь не шуметь, пошел сквозь проходную бабкину комнату в туалет. Совмещенный с ванной санузел налево, а направо — крохотная отдельная «светелка», иначе говоря — чуланчик без окон, бывшая Мишкина резиденция. Теперь ее Надька захватила по праву наследования, совершенно законным образом. Свет в туалете включается изнутри, Мишка «на автомате» нашарил и включил, с детства каждое движение отработано, прежние навыки так просто не сдаются… Ух, на свету, все-таки, немного легче, нежели во тьме. Да, мрачняк, а не санузел, у них в интернате и то как-то веселее… И раковина, и ванна с унитазом не такие зловещие…
Лампочка тусклая, ватт на сорок, но у Мишки хорошее зрение, сойдет и так. Он заперся на щеколду, справил малую нужду, спустил воду — почему-то очень ржавую, аж коричневую, словно она сгнила там, в бачке, — уселся на унитазную крышку и стал читать. Точнее сказать, Мишка попытался погрузиться в чтение, но анекдоты сплошь попадались тупые, абсолютно неинтересные и какие-то такие… не родные, не живые, тревожные… зловещие. Одна муть. Издалека, из комнаты послышался медленный бой часов. Двенадцать раз, всего только полночь наступила. А он-то думал, что до утра рукой подать… Ой, как неохота возвращаться в темноту, в кровать, да и сна ни в одном глазу. Мишка поймал себя на мысли, что — да: жутковато ему выходить во тьму, пусть даже из под тусклого света… Здесь он, по крайней мере, один… хотя, по идее, от иррациональных страхов наоборот бы поближе к родным держаться… Дрянь сборничек, неумный и отстойный, какой-то утомительный. Надо же, а когда в вагоне листал — нормально катило, даже смешные попадались… Листаем дальше. А это что за…
«..выводок молочных поросят суетится в идельно чистом вольере, возле вымытой и благоухающей мамы-свинки, а служитель красивым сачком из тонкого прозрачного шелка отлавливает выбранного посетителями поросенка и несет к повару, под нож…