– Откуда же я знаю? – пробормотал тот.
– Нет, вы знаете, – голос Орлова был ласковым, но твердым. – Вы сами провожали их на поезд.
– Саша просил никому не говорить.
«Значит, попал! Поезд!»
– Дело не терпит отлагательства, Игорь Александрович. Саша поступил неразумно. Да что там! Просто по-детски! Перед тем как уехать, он должен был объясниться со мной, привести в порядок дела. За ним числятся акции. Как генеральный директор и ваше доверенное лицо я бы хотел знать, что с ними делать?
Игорь Александрович молчал.
– Зачем же так мучить себя? Ваш сын все еще состоятельный человек и нет необходимости работать с утра до ночи да еще и сдавать квартиру. Вам это доставляет немало хлопот. Вы не умеете вести переговоры, любой разговор о деньгах вам неприятен. Зачем же себя так мучить, а? – повторил он.
Туманов вздрогнул.
– Да, я и об этом знаю. Я знаю, где он, просто хотел, чтобы он перестал играть в прятки и позвонил мне сам. А лучше приехал. Мы наведем порядок в делах – и он будет свободен как птица! И с деньгами.
«Как можно чаще говорить ключевое слово: деньги. На этом все ломаются. Надо внушить ему мысль, что сын по-прежнему богат. Следует только приехать и взять деньги».
– Так что, Игорь Александрович?
– Это, конечно, не мое дело, – замялся Туманов. – Но если Саша не хочет возвращаться в Москву, так, может, и не надо? – и потянулся к пачке сигарет.
Орлов смотрел, как Туманов-старший, заметно нервничая, прикуривает.
– Вы не хотите показать мне Сашку, потому что он сумасшедший? Так? Боитесь, что я буду настаивать на опекунстве? Так это уже не актуально. За фирму отвечаете вы. Вы с Ириной Витальевной, мы же с вами договорились. Если Сашка нормален, значит, надо все отменить. Освободить вас от груза ответственности. Пусть он сам отвечает за свое наследство. Если же нет…
– С ним все в порядке.
– Тогда почему он прячется?
– Он не прячется. Он лечится.
– Где? В Москве больше шансов получить качественное лечение. А еще правильнее отправить его за границу. Я найду ему лучших врачей…
– Да знаем мы, каких врачей ты найдешь! – сорвался вдруг Туманов.
– Это вы о чем?
– Сколько лет я тебя знаю, Женька? С горшка. Пацаном ты был проще. Откуда что взялось? Костюмчик на тебе фирменный, ботиночки лаковые. Не парень, а картинка. А в душе одно говно. Чем тебе Сашка-то помешал? Девушку не поделили? Ну, так и будь мужиком. Проиграл – уступи. А ты его убить захотел.
– Я?! Убить?! Да вы что, Игорь Александрович! Сашка мне друг!
– Был друг. А теперь весь вышел. Ты сам так решил. Наврал нам, что Сашок безнадежен, врачей подкупил. А они тоже хороши. Академики хреновы! Мозги нам с матерью засрали. Зачем ты пришел, Женя? Оставь его в покое. Сиди на жопе ровно, мешками с долларами обложившись, и будет тебе счастье. И кралю свою успокой. Скажи, пусть не ходит сюда больше, все равно ничего не скажу. Шли бы вы оба на… – не выдержал Туманов. Матерился он по-шоферски смачно, со знанием дела. – И она хороша. Та еще штучка. Ходит сюда, просит. А чего просит? – Игорь Александрович сердито ткнул в пепельницу окурок. – Раньше надо было думать! И тебе.