Вдруг дверь в голубой зал распахнулась с такой силой, что даже стукнулась о стену. Все головы в зале одновременно повернулись к входу. На пороге стоял мужчина, высокий и широкоплечий — его фигура почти полностью перекрыла дверной проем. На нем были кожаные, темного цвета штаны, ярко-синяя куртка и рубашка. Длинные спутанные черные волосы свисали за спиной, а вытянутое изможденное лицо заросло длинной бородой. Из одного уха свисал железный крест, а к поясу куртки был привязан какой-то веревкой огромный нож — без ножен. Выглядел он так, будто заявился с того света.
— Что за черт? — удивился дядя Реджи.
Но незнакомец, не дав ему до конца выразить свое недоумение, глубоким хриплым голосом вдруг спросил по-французски:
— Где мой отец?
Задавая вопрос, он, не отрываясь, смотрел на Беатрису, будто в зале, кроме нее, никого не было. От смущения она застыла на месте, будто загипнотизированная его взглядом. Нет, это невозможно…
Не теряя времени, он твердыми, решительными шагами направился к ней.
— Я хочу немедленно видеть моего отца, — опять по-французски сказал он.
Расстояние между ними сокращалось буквально на глазах, он был уже почти рядом. Никто даже не предпринял попытки остановить его, а она от испуга забыла весь французский, который когда-то изучала в школе.
— Простите, но я не знаю…
Он стоял уже рядом с ней и протягивал к ней свои большие грубые руки. Беатриса отшатнулась назад, но это ее не спасло. Казалось, сам дьявол пришел за ней, в ее дом, моментально разрушив салонную скуку и покой чайного вечера.
Но тут незнакомец пошатнулся. Одной рукой он схватился за столик, будто стараясь удержать равновесие, но декоративный столикие был предназначен для такой цели. И в результате мужчина рухнул на пол, а столик перевернулся. Ваза с цветами упала и разбилась, усыпав пол осколками стекла, поломанными цветами и залив все вокруг водой. Он не сводил с нее злого взгляда, вдруг глаза его закатились, и он потерял сознание.
Послышались чьи-то крики.
— Боже мой, Беатриса! С вами все в порядке, моя дорогая? Где дворецкий, где его только носит? — раздался голос дяди над Беатрисой, уже стоявшей на коленях возле упавшего и нисколько не обращавшей внимания на лужу воды. Она робко коснулась его губ и почувствовала, что он дышит. Слава Богу, жив! Она пригладила пальцами его бороду и чуть отвела ее в сторону, чтобы лучше разглядеть лицо.
Но вдруг она замерла. На лице лежавшего мужчины, прямо над его правым глазом Беатриса увидела странную татуировку — три дикие, яростные на вид степные птицы. Его черные глаза, так поразившие ее своей дерзостью, были закрыты, но под густыми нахмуренными бровями как будто скрывалось неодобрение. Неопрятная борода длиной не меньше двух дюймов, как ни странно, подчеркивала чувственный изгиб его твердо очерченных губ.