— Здравомыслящие люди часто бывают такими. Это защитная реакция! — возразил отец Холланд. — Вот ведь и я сейчас поступаю бесцеремонно. Я не имею права просить вас о такой услуге! Вам предстоит нелегкое дело. Все усугубляется еще тяжелым психическим состоянием миссис Конвей. — Священник на миг расцепил пальцы, словно выпуская птичку, пойманную в силок. — Она в полном смятении! — пояснил он.
— Кэти говорила, что ее мать не слишком здорова. И еще я слышала, что… нервозность — это у них семейное.
— Аделина очень несчастна! — Отец Холланд с серьезным видом подался вперед. — Но мне кажется, что вам, Мередит, она доверится! Ей сейчас очень нужна чья-то поддержка. Ей нужно поговорить с человеком, который не является членом семьи!
Мередит прикусила губу.
— Не ей одной… Кэти тоже нужна… то есть была нужна… поддержка. Кстати, в субботу она приходила ко мне. И тоже просила съездить к ее родителям и поговорить с ними. Я отказалась. А теперь вы просите меня о том же. Конечно же я поеду! Я все время мучаюсь оттого, что чувствую себя виноватой перед Кэти. Наверное, мне надо было поехать в «Парковое» еще тогда. Теперь я понимаю, что она была очень несчастна!
— Да, ей тоже жилось нелегко, — с грустью сказал отец Холланд. — Для родителей, как для отца, так и для матери, Кэти по-прежнему оставалась ребенком, маленькой девочкой. Наверное, они всю жизнь относились бы к ней как к маленькой. По-моему, ни Мэтью, ни Аделина так и не привыкли к тому, что их дочь менялась и становилась взрослой!
Мередит добралась до «Паркового» и остановилась у дома. Ледяной ветер завывал среди осыпающихся колонн, гоняя по земле куски отлетевшей штукатурки. Шторы в окнах нижнего этажа были плотно задернуты — в знак траура. Мередит потянула шнурок звонка, заранее не ожидая от своего визита ничего хорошего.
Дверь открыла приземистая решительная женщина с добрым круглым лицом. Мередит объяснила цель своего прихода. Женщина оглядела ее с головы до ног:
— Входите, входите. Я Пру Уилкокс, экономка. Отец Холланд уже звонил и предупредил насчет вас. Спасибо, что приехали.
— Не знаю, смогу ли я чем-то помочь! — сказала Мередит.
— Вы ведь знаете… знали Кэтрин, да?
Мередит не сразу поняла, о ком речь.
— А, Кэти! Да, я знала ее, но не очень близко. Мы познакомились, когда я читала лекцию для молодых прихожан, а потом она один раз приходила ко мне домой.
— Красивая она была девочка. — Миссис Уилкокс всхлипнула и покосилась в сторону лестницы. — Миссис Конвей лежит у себя, наверху. Вы должны понять, в каком она сейчас состоянии. Есть одна вещь… она касается вскрытия… так вот, миссис Конвей не должна этого знать!