— Те еще заразы, — вставил свои пять копеек еще один игрок, назвавшийся Димычем. — Был я у них как-то в отделе. Шик-блеск, евроремонт, мрамор, зеркала, пол такой чистый, что жрать с него можно. А эти ходят все в пинжаках, деловые такие, по телефончикам чирикают. Один смартфончик — как моя получка за полгода. Чисто агенты Малдеры… Можно подумать, вся страна на них держится. А чем занимались? Педофилов не ловили, наркобарыг не ловили, бандитов тоже. Это не угрозыск. А они, типа, по террористам и революционерам спецы. А где у нас в Сибири такие звери? Только людям мозги колупать мастера. Зато гонору… Мы, мля, новое дворянство. Вот и сейчас… — он указал за окно, где, насколько Александр помнил, раскачивались на щите трупы. — Высоко забрались, большие люди.
Хлопнула дверь, и Саша сквозь чад и испарения увидел знакомый грузный силуэт. Разговор стих сразу.
Поравнявшись с Даниловым, Мясник, двигающийся и выглядящий как зомби, кинул ему под ноги рюкзак, с которым Данилов уже успел попрощаться. Не реагируя на приветствия, пересек комнатку и тяжело плюхнулся на пустую койку в углу. Посидел минут пять, подперев кулаком подбородок и что-то тихонько бормоча под нос, потом завалился на бок и захрапел.
Стараясь не шуршать, Александр проверил вещи в рюкзаке. Все на месте, кроме дозиметра. На месте и продукты. Он уже смекнул, что с едой у «оптимистов» проблем нет. Все, «оптимисты», кого он видел, выглядели сытыми. Нездоровыми, усталыми, но от голода не страдающими.
Мясник заворочался во сне, злобно пробормотал что-то. В комнате повисла мертвая тишина.
Стараясь не шуметь, Данилов решил перекусить — чутье подсказало ему, что делиться соседям не обязательно. Достал из рюкзака тушенку, сгущенку и сухари. Никто не смотрел на него с завистью.
Надо бы узнать, когда раздача, и на какой кусок он может рассчитывать.
Закончив трапезу, Данилов улегся на койку, положил руку под голову и погрузился в подобие анабиоза без мыслей и чувств. Никто его, опять же, не потревожил.
Конечно, здесь все было как везде. История одна и та же. Внезапный удар, кучи погибших, паника, массовый исход. Вернулось в разрушенный город куда меньше людей чем ушло. А первый месяц пережила от силы половина вернувшихся. Очень немногие, самые сильные и ушлые, сумели закрепиться там, где была пища — в крупных магазинах, элеваторах, хладокомбинате. А остальные, те, кому не хватило места возле кормушек? Их никто в расчет не брал. Периодически лузеры нападали на такие вот твердыни, но почти всегда встречали отпор.
Через три часа комната вздрогнула от рокочущего баса: