Стоящие рядом «миги» Матвея Хмельницкого и Николая Котельникова тоже получили пулевые пробоины и требовали вмешательства ремонтников. Инженер эскадрильи Глеб Копылов, лично осмотрев самолеты, привлек лучших механиков для устранения неисправностей, особое внимание было уделено моему «мигу». Это была расплата за нашу беспечность и непредусмотрительность. Однако худшее было еще впереди.
После полудня, около двух часов дня, когда первые впечатления несколько улеглись, последовал третий по счету налет «юнкерсов» под прикрытием «мессершмиттов» на наш аэродром. Зловещий гул терзал слух, неся смерть и разрушения. С юго-востока, из-за Прута, на высоте порядка тысячи метров к аэродрому надвигались колонны воздушных стервятников. Земля молчит — нет зенитных средств, и фашистские летчики, обнаружив это в предыдущих налетах, теперь смело и безнаказанно идут на небольшой высоте.
На взлет пошли все исправные «миги» 1-й и 2-й эскадрилий во главе с капитаном Атрашкевичем и старшим политруком Барышниковым. Однако даже сейчас воздушный противник превосходил наши силы почти в четыре раза. Гитлеровцы имели преимущество и в тактическом отношении — у них была высота, скорость, свободный маневр.
Наши самолеты, взлетая с ограниченной полосы, оказались в самом невыгодном положении. После взлета сразу переходили в набор высоты, имея минимальную скорость полета, на пределе держась в воздухе и лишаясь всякого маневра. Вступали в бой разобщенно, едва достигнув высоты встречи с противником, одиночными самолетами, в лучшем случае — парами, в отсутствие взаимодействия и поддержки. Об управлении боем не могло быть и речи, каждый летчик действовал по своему усмотрению, на свой страх и риск.
Но летчики мужественно вели схватку с превосходящими силами противника, уже в ходе боя пытаясь найти и поддержать товарища. Я оказался в звене замкомэска Константина Ивачева, затем к нам пристроился и Хмельницкий. «Мессера» вверху свирепствуют, высматривая жертву, но спускаться вниз не решаются. Видно, как бомбардировщики открыли бомболюки — сейчас посыплются бомбы. Стрелки «юнкерсов» открывают из пулеметов огонь по земле. Вражеские пули как град падают на летное поле, сброшенные залпом бомбы рвутся на летном поле и на краю аэродрома, поднимая комья земли и столбы пыли.
В воздухе над городом, смещаясь в сторону аэродрома, завязался воздушный бой. Воздушная карусель истребителей — завораживающее зрелище. Одни сражаются на виражах, другие пытаются использовать высоту, сплошной гул и рев моторов, трассы пулеметных очередей, дымовые шлейфы и огненные факелы…