– Не всех, а только тех, кто воевал с руководством кладбища из-за мусорной свалки.
– Точно! – подхватил Севка умную мысль. – Папаня рассказывал, что старые памятники, венки и другой мусор землекопы выбрасывают за ворота кладбища, а дачники возмущаются образовавшейся свалкой! Они даже организовали инициативную группу, которая пишет жалобы и приглашает прессу на «место преступления». У папани пару раз интервью брали на тему, что он думает по этому поводу как работник кладбища. Папаня сказал, что со свалкой бесполезно бороться, потому что мусор был, есть и будет, а если покопаться в нём, то можно найти много пластиковых бутылок и пакетов, которые выбрасывают сами дачники. Постой, Лаврухин, так это что же получается? Кто-то вырезал всю инициативную группу?! Но тогда выходит, что орудовал никакой не маньяк, а… кто-то… из работников кладбища?
– Сам видишь, что это плохая идея, – вздохнул Лаврухин. – И в первую очередь потому, что под удар опять попадает Генрих Генрихович, который в интервью одобрял эту свалку. Не забывай, у него нашли спиртное, которое пропало из домов жертв.
– Поехали! – вскочил Севка.
– Куда?
– В «Соколик»! Нужно срочно поговорить с кем-нибудь, кто в курсе этой заварухи со свалкой.
– Ты обнаглел, Фок? Я на работе.
– Опохмеляешься!
– Гад! Я тебе, конечно, сочувствую, но не могу же я всё бросить и носиться с тобой по городу. Всё, что мог, я для тебя сделал. Только не талдычь мне про взаимовыручку, я и так всю оперативную информацию тебе слил.
– Значит, не поедешь? – прищурился Севка.
– Нет! Не имею права, я же при исполнении. А если честно, – скуксился Вася, – голова болит, сил нет. Да ещё ботинки новые за каким-то чёртом надел, жмут как сволочи.
– Голову принимаю, а про «не имеешь права» и новые ботинки будешь одноклассникам рассказывать.
Севка резко встал и хотел позвать Кристи в машину, но к столу подошли парни, сидевшие за соседним столиком.
– Слышь, чего твоей бабе от нас надо? – сурово спросил черноволосый бугай, похожий на дальнобойщика.
– А что она делает? – поинтересовался Севка.
– Глазами ест.
– Очень сильно ест, – подтвердил второй парень, тоже похожий на водителя фуры. – Моральный ущерб, так сказать, наносит.
– Я тебе что сказал делать? – Севка взял Кристи за подбородок и заглянул в её бессмысленно-голубые глаза. – Я тебе сказал на небо смотреть и чирикать как воробей.
– Чирикать?! – с ужасом переспросила Кристи. – Чирик-чирик! А камеры где? – завертела она головой. – Чирик-чирик!
– Возмещать будем? – нахмурился черноволосый.
– Что? – не понял Фокин.
– Моральный ущерб!