— Я ничего не понимаю. — Волк помотал головой.
— Так уж и ничего? — Анна снисходительно улыбнулась. — А ты сосредоточься.
— Я вам для чего-то нужен. Лично я. И загадочные архивные документы тут ни при чем.
— Верно. Хотя, пара-тройка документов «лично тебе» будет любопытна. В свое время ты их прочтешь.
— Хорошо. Итак, вы хотели со мной встретиться. А еще за нами… то есть за мной гнались спецагенты Управления. Чтобы выйти на Новака и его подполье.
— Верно. И это не слишком хорошо. Хотя не имеет особого значения. Главное — мы дошли.
— Тогда последний вопрос: почему вам помогают северяне? То, что они видят проблему «в полный рост», меня не впечатляет. Это не аргумент. Чтобы нарушать инструкции и уставы, нужен весомый мотив.
— Это не последний, а первый вопрос, главный, наиважнейший. Я не могу ответить на него сейчас. Тебе предстоит еще многое узнать и пережить. Очень многое. Ефимыч, идемте…
За припертой стеллажом дверью послышалась возня и раздались глухие хлопки.
— Лучше — «бежимте», — сказал Ефимыч, прицеливаясь в дверь.
— Волк! — прозвучал из-за нее приглушенный голос Колодяжного. — Задержи заговорщиков! Волк, ты слышишь? Тебя ни в чем не обвиняют, это была «слепая игра»! Володя, ты снова в команде! Не дай им уйти! Слышишь меня, лейтенант? Волк, отзовись!
Что такое «слепая игра», Волк знал преотлично. В свое время он и сам засылал таким образом агентуру в подпольные предприятия. Обычно это делалось при очень крупных ставках.
Но что же такое потребовалось раскопать Арзамасову, если он сыграл в «слепня» с лучшим лейтенантом СЭБа да еще близким другом единственной дочери? Что такое ужасное он обнаружил, если для расследования понадобилось подвергать жизнь Волка опасности? Ради чего погиб Четкий, затем тот спецназовец и навсегда остался в подвале Ник? Ради того, чтобы поймать беглого профессора-правдоискателя, который заглушил мыслеэфир на трех квадратных километрах трущоб? Этого архивариуса-любителя, который организовал смехотворное «бандформирование» с пороховым оружием и грозится открыть людям какую-то страшную правду неизвестно о чем? Абсурд. Тогда к чему вся эта возня?
Неужели Анна права и Управление юстиции считает любое инакомыслие тяжким преступлением и готово уничтожать людей за то, что они имеют особое мнение? И как можно верить после этого тому же Колодяжному? В какую команду он призывает вернуться? В расстрельный взвод?
— Твое решение? — Анна не спускала глаз с лица Володи, улавливая малейшие проявления отражающихся на нем эмоций.
— Мы куда-то шли? — Волк нахмурился. — Пусть я «слепой», но не слепец. Это не простая игра. И она еще в самом начале.