До моего прихода Лайза покрыла торт двумя слоями глазури и теперь украшала сложным узором.
— Это заказ к вечеринке по случаю тринадцатилетия одного мальчика, который хотел, чтобы на торте был изображен дракон.
Она взяла пергаментные конусы, заполненные ярко окрашенной глазурью, и точными движениями, выжимая из них глазурь, нарисовала выгнутое дугой тело дракона зеленовато-оранжевого цвета и вырывающееся у него из пасти красное пламя. Для придания особого эффекта Лайза с помощью металлических формочек заполнила пространство вокруг него лепестками, листьями, ракушками и розочками.
— Я видела этого дракона — на кимоно, которое висит у Дейзи на двери ванной, — сказала я.
— Это кимоно ее матери. Этот образ навсегда запечатлелся в моей памяти.
Я мысленно перенеслась в машину с погребенной в ней заживо Виолеттой и представила себя на ее месте. Принимая во внимание размеры «бель-эйр», кислорода в ней было достаточно для того, чтобы продержаться довольно долго. Удушье, наверное, было медленным, умирала она долго. Люди, страдающие астмой или эмфиземой легких, понимают, какие она испытывала страдание и панику. Я же могла об этом только догадываться. Тем не менее я вдруг задышала глубоко, с удовольствием и облегчением, словно только что вырвалась оттуда.
Закончив украшать торт, Лайза открыла холодильник и поставила его на полку. Сняла куртку и бросила ее на спинку стула.
— Так в чем дело?
Я собиралась подойти к этому вопросу деликатно и издалека, но вид дракона настолько поразил меня, что я брякнула без всяких экивоков:
— Я думаю, что вы солгали мне насчет Фоли.
— Что? — Она казалась застигнутой врасплох. В ее голосе прозвучали удивление и обида, словно ее незаслуженно обвинили: другие могли солгать, но она нет. — Я солгала?
— Да, вы солгали. Речь идет о времени, когда Фоли вернулся домой.
Она взяла со стола и тут же положила обратно тюбик с голубой глазурью, которую использовала для изображения земли, на которой извивался дракон. Очевидно, мои слова прозвучали недостаточно убедительно, потому что она ничего не ответила.
Я повторила попытку:
— Послушайте, Лайза. Его рассказ о тридцати четырех годах жизни был последовательным. Возможно, он опустил один или два пункта, но большая часть его подтвердилась.
— Откуда вы это знаете?
— Потому что я сама все проверила и могу засвидетельствовать.
— Я не понимаю, к чему вы клоните.
— Лайза, пожалуйста, не пытайтесь обманывать и дальше. Для этого слишком поздно. Фоли сказал мне, что не вернулся домой в ту ночь, и ваше утверждение просто чушь.
— Чего вы от меня хотите? Чтобы я извинилась?