— Нет, — в итоге произнес он. — Но я буду видеть тебя такой. Розовые щечки. Сердце бьется. Две левые ноги. Всю тебя.
Я специально изо всех сил наступила ему на ногу.
Он улыбнулся.
— Вот это моя девочка.
Он хотел сказать что-то еще, но резко захлопнул рот. Снова сражаясь, сжимая зубы и удерживая слова, которых он не хотел произносить.
Мои отношения с Джейкобом были такие простые. Такие же естественные как дыхание. Но после того как Эдвард вернулся в мою жизнь, они превратились в постоянное напряжение. Потому что, в глазах Джейкоба, выбрав Эдварда, я выбрала судьбу хуже, чем смерть, ну или, по крайней мере, приравненную к ней.
— Что такое, Джейк? Просто скажи. Ты можешь сказать мне все, что угодно.
— Я… Мне нечего сказать тебе.
— Ох, пожалуйста. Говори.
— Это правда. Это не… не вопрос. Я хочу, чтобы ты мне кое-что сказала.
— Спрашивай.
Еще минуту он сражался, а потом выдохнул:
— Я не должен. Это не важно. Просто нездоровое любопытство.
Я поняла, о чем он спрашивал, потому что слишком хорошо его знала.
— Не сегодня, Джейкоб, — прошептала я.
Джейкоб даже больше чем Эдвард был одержим моей человечностью. Он словно сокровище ценил каждые удары моего сердца, зная, что они сочтены.
— О, — произнес он, попытавшись сгладить свою радость. — О.
Зазвучала новая песня, но в этот раз он этого не заметил.
— Когда? — прошептал он.
— Точно не знаю. Через неделю, может быть через две.
Его голос изменился, в нем послышались оборонительные, насмешливые нотки:
— А в чем причина задержки?
— Я просто не хочу провести свой медовый месяц, корчась от боли.
— А как ты хочешь его провести? В шашки играть? Ха-ха.
— Очень смешно.
— Да, шучу я, Беллс. Но я, честно, не вижу смысла. Ты не можешь провести настоящий медовый месяц с твоим вампиром, так зачем притворятся? Называй вещи своими именами. Уже не в первый раз ты откладываешь. Хотя, это хорошо, — сказал он, резко посерьезнев. — Тут нечего стеснятся.
— Я ничего не откладываю, — тут же бросила я. — И, да, я могу по-настоящему провести медовый месяц! Я могу делать все что захочу! Перестань лезть в мои дела!
Он резко остановил наше медленное кружение. На какой-то момент я думала, что он наконец-то заметил, что музыка поменялась, а я копалась в своей голове и думала как загладить нашу маленькую размолвку, прежде чем он попрощается. Мы не должны расставаться на такой ноте.
И тут его глаза широко раскрылись, в них я заметила какой-то странный смущенный ужас.
— Что? — выдохнул он. — Что ты сказала?
— О чем…? Джейк? Что не так?
— Что ты имеешь в виду? Провести медовый месяц по-настоящему? Будучи человеком? Ты шутишь? Это жестокая шутка, Белла!