— Я хотел организовать при клинике центр репродуктивного здоровья. Пока это журавль в небе, но я надеюсь, что когда-нибудь… — Райли придвинулся ближе, так что его бедро уперлось в ее ногу. — Эй, Кэт?
Она кивнула.
— Когда ты будешь готова поговорить с Вирджилом, я пойду с тобой. Обещай мне, что не пойдешь туда одна.
Кэт взглянула в его бездонные синие глаза и почувствовала его любовь и заботу. Внезапно ее наполнила надежда. Неудивительно, что она не нашла мужчину, похожего на Райли Боланда, в Балтиморе или где-нибудь еще — он один такой, и он жил здесь, ждал ее, ждал, когда она приедет домой.
Открылась дверь.
— У меня беглец на «Саноко» [10].
— Что? — спросила Кэт.
— Один автолюбитель заполнил бак и забыл заплатить, — объяснил Мэтт. — Это потому, что повысили цены на бензин.
Кэт пришла в смятение.
— Вы что, не берете предоплату? Вы настолько доверяете людям?
Мэтт засмеялся.
— Наверное, это ненадолго. — Он спустился по ступенькам. — Увидимся вечером! Не растеряйте аппетит!
Нола появилась в следующее мгновение с растрепанной копной густых темных волос, да еще к тому же она где-то потеряла одну сережку.
— Обожаю Персуэйшн, — пробормотала она.
— Потому что с тебя не взяли предоплату? — с невинным видом спросил Райли.
Нола оглядела улицу.
— Нет, потому что твой брат та еще горячая штучка. Кэт вздрогнула, зная, что некрасиво было бы сейчас напоминать Ноле о ее обещании, все равно в данный момент она ничего не соображает. Кэт повернулась к Райли и спросила спокойным и ясным голосом:
— А у Мэтта есть коллекция банок из-под пива?
Райли удивленно ответил:
— Нет, он собирает бутылки. А что?
Вирджил прекрасно знал, что не создал ничего стоящего за последние пятнадцать лет. Конечно, эти идиоты из галереи скупали все, что он делал, и даже продавали кое-что, отчего были безмерно счастливы. Но он-то знал, что все, что он создал за последнее десятилетие, иначе как мусором не назовешь. В его работах больше не было движения и энергии, из мрамора он ваял, вырезал из дерева или использовал поддельный стекловолокнистый цемент. Ничего стоящего не происходило ни в его творческой, ни в его личной жизни с января одна тысяча девятьсот восемьдесят восьмого года.
Его последним по-настоящему прекрасным творением, его шедевром, были глиняная скульптура и мраморный бюст Элеоноры Эрскин. Она была фигуристой женой губернатора Западной Виргинии, который приходился братом ректору «Маунтин лорел». Поэтому Вирджилу пообещали самое большое вознаграждение в его жизни. Когда правительство хочет получить бюст женщины с самым большим бюстом и обещает заплатить за это двести пятьдесят тысяч долларов, профессор искусств колледжа «Маунтин лорел» хватает кость, которую ему бросили. Он был счастлив, а жену губернатора оприходовал бонусом. К несчастью, это увидела Кэт.