— Как ты узнала, что я приду навестить тебя сегодня?
— Как я понимаю, ты должна была навестить меня вечером семнадцатого января, в тысяча девятьсот восемьдесят восьмом, — сказала она, смеясь. — Ведь именно это попросила сделать тебя твоя мать.
— Мне это было не по нраву. Ведь ты угрожала, что меня выгонят из школы, помнишь?
Рита покачала головой:
— Ах, Кэтрин, а ты все такая же самоуверенная и дерзкая, какой была в десятом классе, и слышишь ты только то, что хочешь. В тот день я лишь сказала тебе, что ты можешь посещать уроки до того, как станет виден твой живот. Я вовсе не выгоняла тебя. А это разные вещи.
— Правильно. Моя ошибка.
Рита вела машину в полной тишине, а Кэт собиралась с духом, чтобы сделать то, для чего она сюда пришла.
— Думаю, что ты не станешь отрицать того, что была невероятно жестокой, Рита.
Та взглянула на нее с раздражением.
— Я была ребенком, — продолжала Кэт. — Я была напугана до смерти. А ты беспокоилась лишь о том, как эта история отразится на тебе.
— Не на мне, а на всей семье, Кэтрин. Я беспокоилась о том, как все это отразится на твоих родителях.
Кэт покачала головой:
— Мы говорим о Персуэйшн. Даже если бы нога моя больше не ступила на порог школы, все знали бы, что я беременна.
— Я скажу тебе, в чем настоящая трагедия, Кэт. Она в том, что такая умная девочка, как ты, не смогла хранить свою девичью честь немного подольше.
Это было последней каплей.
— Остановись. Я выйду из машины.
— О, пожалуйста. — Рита махнула рукой. — Только я хотела отдать тебе несколько коробок с вещами матери. Она хотела, чтобы они хранились у тебя. Как только я услышала, что ты в городе, я спустила их с чердака.
Кэт облокотилась на край пассажирского окна и положила ладонь на лоб. Ее удивило то, что мать хотела оставить для нее какие-то вещи. Сентиментальность и Бетти Энн Кавано, по мнению Кэт, были несовместимы.
— Ты разговаривала с отцом?
— Недолго. В госпитале.
Рита кивнула:
— Тебе надо поговорить с ним. Так будет лучше для вас обоих. Я знаю, что он это оценит.
Настала очередь Кэт посмеяться.
— Он не оценил ничего, что я сделала в жизни.
— Он не вечен, сама знаешь, и однажды умрет.
— Как и мама, — сказала Кэт.
Рита свернула на улицу, на которой она жила, насколько помнила Кэт.
— Пойдем, поможешь мне с коробками.
Как только Кэт зашла в прихожую, ее начало подташнивать. Что-то похожее на запах ее дома удушливой волной захлестнуло ее и подкатило к горлу. Она почувствовала панику. Рита посмотрела на нее словно на сумасшедшую, так что Кэт поспешила взять коробку, прижала ее к себе и начала уговаривать себя, что обоняние, как она читала, одно из первобытных органов восприятия, связано с памятью. Кэт взяла другую коробку и повторила все с начала, и на этот раз негативные ощущения были не такими острыми. К счастью, последнюю коробку прихватила Рита.