Миранда явно очень огорчилась, увидев изменения во внешнем облике Дженни. Она негодующе глянула на Тони.
— Ну? Надеюсь, теперь ты доволен? Скандалист! — презрительно сказала она.
— Миранда, не думай, что ты напрасно потратила на меня силы и время, — мягко начала Дженни. — Мне очень нравилось то, что ты делала со мной, и я благодарна тебе за этот эксперимент. Но правда состоит в том, что мне лучше быть такой, какая я есть, поэтому не сердись на нас.
— Я не на тебя сержусь, Дженни. Меня взбесил мой брат, этот грубиян, который, похоже, страдает крайней формой словесного поноса, не при людях будет сказано…
— Ну ладно, ладно, — прервал ее Тони. — Я уже предлагал Дженни повесить меня либо четвертовать, но она выбрала посещение вечера. Как мы решим, Роб: ты повезешь нас или нам взять свою машину?
— Поезжайте все на “мерседесе”, — предложил Эдвард Найт. — Так будет удобней, чем тесниться в “порше” Роберта. А вам, Дженни, я хочу сказать, что вы подобны дыханию весны в знойный летний день.
— Спасибо, мистер Найт, — улыбнулась Дженни, избегая смотреть на Роберта. Она весьма успешно справилась с ситуацией и надеялась полностью привести в порядок свои смятенные чувства в темном салоне машины. Поэтому совсем ни к чему видеть сейчас его глаза. Если в них насмешка или жалость, ей станет совсем плохо.
“Мерседес” повел Роберт. Миранда села рядом с ним, а Дженни и Тони устроились на заднем сиденье. Несколько минут все молчали. Дженни смотрела на затылок Роберта, с ужасом вспоминая провал своей попытки выступить в роли светской дамы. Она не замечала, что кусает ногти. Тони остановил ее, накрыв пальцы своей рукой.
Она вздохнула и искоса посмотрела на него.
— Извини. Старая привычка.
Он улыбнулся.
— Не переношу этот звук. Ты знаешь, я только что подумал, давай завтра уедем домой.
— В Нангоа? Мне казалось, ты хочешь уехать после Нового года.
— Ну, завтра все равно уже Новый год.
Сердце Дженни замерло и превратилось в маленькую льдинку. Если бы ей даже удалось прийти в себя от сегодняшней дурацкой сцены, все равно не осталось времени, чтобы побыть с Робертом.
— Если хочешь, давай поедем, — обреченно ответила она.
— Ну, ты как всегда, Тони, — бросила через плечо Миранда. — Только о себе думаешь. Мама так тебя ждала и надеялась, что ты побудешь с ними по крайней мере недели две, и вот на тебе, ты уже собрался уезжать.
— Не думаю, что мама станет возражать,? — безразличным тоном негромко произнес Роберт. —Она же увидела его.
— Все равно не вижу причины срываться и ехать завтра, — недовольно отозвалась Миранда.