– И что было потом?
– Я хотел остаться в королевской охране, но король Миэльс сказал, что не нуждается больше в моих услугах, намекнув, что эта идея исходит от главы рода Раун Неарента. Почему-то тот имел большое влияние на прежнего короля. На следующий день я прилюдно назвал Неарента мерзавцем. А потом, примерно через неделю, двое ишибов попытались убить меня. Мне удалось справиться с ними. Они служили семейству Раун. После этого убийства я скрылся.
– Вступил в сговор с преступниками?
– Я чувствовал себя оскорбленным, твое величество. У меня была хорошая должность, меня все уважали, служил многие годы, не запятнав своей репутации. Поэтому очень хотел подобраться к Неаренту поближе.
– Даже так?
– Да, твое величество. Тот хорошо охранялся, да и сам был неплохим ишибом. Но я не тратил времени зря. Учился. Всему, чему могли меня научить те, кто сделал убийства ремеслом.
– Они не очень-то хороши, – буркнул король.
– Потому что не ишибы. Но я-то ишиб! У меня все получалось лучше. В конце концов сумел достичь своей цели.
– Убил главу семейства Раун?
– Да. Это случилось за несколько лет до появления твоего величества. А потом переехал в Сцепру.
– А другие преступления? Зачем их совершал?
– Мне нужно было как-то расплачиваться со своими учителями, – пожал плечами Кретент. – Эта оплата их устроила.
Он замолчал с отрешенностью человека, который рассказал что-то, не думая о последствиях, а лишь потому, что так было нужно. Король принял его рассказ. Михаил даже считал, что принял бы любую более-менее связную историю. Ему нужен был этот человек.
– Комен бы многое отдал за то, чтобы услышать нечто подобное, не говоря уже о том, чтобы встретиться с рассказчиком, – улыбнулся король.
– Но твое величество не прислал ко мне Комена, а прибыл сам, – резонно заметил Кретент.
– Да, это так. Я решил поговорить с тобой и самостоятельно решить вопрос о наказании. Во внесудебном порядке. – Улыбка Михаила стала саркастической. – Ты ведь согласен с тем, что совершил достаточно преступлений, чтобы даже самый милосердный суд приговорил тебя к смерти?
– Скорее всего, – спокойно ответил судья.
– Но мой суд будет более милосердным, чем самый милосердный. Ты поработаешь некоторое время на меня. – Король не спрашивал, а говорил так, словно это само собой подразумевается. – Скажем, несколько лет. А потом твоя вина искупится. И ты превратишься в человека, не имеющего проблем с законом.
– Конечно, я не могу отказаться от этого предложения, твое величество? – Судья постарался, как мог, скопировать улыбку собеседника, но ему это плохо удалось.