Маккензи часто заморгала.
— Вы ожидаете, что я соглашусь быть вашей любовницей?
Он небрежно пожал плечами, словно она не приняла приглашение на ленч.
— Только на какоё-то время.
— А если я соглашусь, вы не закроете отель?
— Я подумаю.
— Подумаете?! Что это, черт побери, за сделка?
— Это самое выгодное предложение, которое вы сегодня получите.
— А откуда мне знать, что вы действительно собираетесь подумать? Какие вы можете мне дать гарантии?
— Никаких.
Маккензи покачала головой.
— Вы действительно спятили.
Взяв картонную коробку, она вынула оттуда полпачки бумаги для принтера и начала бросать туда вещи со своего стола.
Когда Маккензи потянулась за фотографией, Данте остановил ее, схватив за запястье. Она осуждающе посмотрела на него.
— Может, в бизнесе вы и знаете толк, но, что касается отношений с людьми, вам еще многому нужно учиться.
Данте не отпустил ее.
— Подумайте о моем предложении, — заявил он. — Вы готовы через несколько минут признаться своим сотрудникам, что вам представилась возможность спасти отель и сохранить их рабочие места, но вы ею не воспользовались?
— Я не собираюсь идти на это совещание.
— Тогда им это скажу я.
Потрясенная, она уставилась на него, не веря, что он способен на подобную жестокость.
— Я скажу им, что менеджер отказывается со мной сотрудничать и у меня нет другого выхода, кроме как закрыть отель.
— Вы не посмеете! Он улыбнулся.
Просто безумие какое-то! Неужели он говорит серьезно? Маккензи подумала о служащих: о регистраторше Натали, которая только что купила свой первый дом, о шеф-поваре Коне, жена которого ждала третьего ребенка. Имела ли она право отказать им в возможности сохранить их рабочие места?
Это казалось ей неправильным, и все же мысль о том, чтобы снова заняться с ним любовью…
Старинные часы на каминной полке пробили полчаса, и ее охватила паника.
— Мне пора на совещание, — проговорил Данте, проведя подушечками пальцев по ее шее. — Итак, каково ваше решение? Вы позволите мне закрыть отель или дадите своим коллегам шанс? Все зависит только от вас.
Маккензи отстранилась, чтобы он не заметил, как она дрожит. Это была не дрожь отвращения, а реакция на его волнующую близость.
— И, разумеется, никаких гарантий?
— Жизнь не дает нам никаких гарантий, однако нам приходится каждый день принимать решения. Это всего лишь одно из них. Судьба «Эштон Хауса» зависит от вас. Решайте.
Маккензи зажмурилась, негодуя на свое тело за то, что оно так реагирует на этого мужчину.
Его требование возмутительно, и ей следует ему отказать. А еще лучше — отхлестать по щекам! Но, защищая свою честь, она погубит отель.