Эмили почувствовала, как его тело сразу обмякло, и Майкл потерял сознание. Она старалась не думать о том, какую страшную боль она только что причинила ему.
С одной стороны, Эмили полагала, что сейчас начнется кровотечение, а, с другой стороны, она точно знала, что никакой крови не будет. И она была этому рада. Эмили не думала, что у нее хватило бы сил еще и на то, чтобы остановить кровотечение. Вполне достаточно было уже того, что она сделала.
Эмили заснула мгновенно, так и оставшись сидеть с вытянутыми ногами, на которых лежала голова Майкла, и с пинцетом в руке.
Проснувшись, Эмили не сразу поняла, где она находится. Но зато она точно знала, что с ней произошло нечто, о чем она не хотела бы вспоминать. Поэтому Эмили снова нырнула под одеяло и закрыла глаза.
– Доброе утро, – услышала она приятный мужской голос, который сразу же узнала. Эмили надвинула одеяло на голову и притворилась спящей.
– Ну-ну, поднимайся. Я знаю, что ты не спишь, – сказал он.
Эмили отвернулась к стене.
– Голова больше не болит? – пробормотала она еле слышно.
– Что? Я не расслышал.
Она прекрасно знала, что он ее слышал.
– Голова больше не болит? – крикнула она во весь голос, так и не обернувшись.
Майкл не ответил, и только тогда Эмили повернула голову и посмотрела на него. Волосы его были влажными, а из одежды на нем не было ничего, кроме полотенца, повязанного вокруг талии. Эмили еще больше разозлилась, когда поняла, что не может отвести глаз от его широких мускулистых плеч и кожи цвета меда.
Майкл перехватил ее взгляд и ухмыльнулся.
– Они хорошо сделали, что выбрали для меня именно это тело, ты согласна? Я рад, что оно тебе нравится.
– Тебе не кажется, что сейчас не самое подходящее время для чтения мыслей? – резко сказала она и откинула со лба волосы.
Майкл сел рядом с ней на кровать и нежно посмотрел на нее.
– Кажется, я начинаю понимать, почему вас, смертных, порой так привлекают тела друг друга, – мягко ответил он.
– Только прикоснись ко мне и ты умрешь! Он широко улыбнулся, но с кровати не встал.
– Ты только посмотри, – сказал Майкл, демонстрируя свою мускулистую грудь. – Почему-то этого не показали по твоему телеприемнику, но…
– По телевизору.
– А, ну конечно, по телевизору. Так вот, я хотел спросить, они не говорили о том, что у этого тела была прострелена грудь?
– Мне бы действительно очень хотелось, чтобы ты перестал называть себя «это тело», – сказала Эмили, не глядя на него.
– Я заставляю тебя испытывать неловкость, – ответил Майкл, но было видно, что он не чувствует угрызений совести по этому поводу. – Знаешь, Эмили, если нам обоим предстоит заняться серьезным делом, мы должны установить несколько чугунных… нет, железных правил. – Он посмотрел на Эмили так, как будто ожидал от нее похвалы за то, что он запомнил ее слова. Но Эмили не собиралась его хвалить. – Тебе нельзя влюбляться в меня, – произнес Майкл.