Приблизительно через час в порту не осталось ни одного судна, ни одной баржи, ни одной лодки или баркаса, которые могли бы быть использованы гитлеровцами в случае, если бы им удалось проникнуть в порт.
Только после этого Кэлин Крэюце отправился, чтобы принять под свою команду группу вооруженных рабочих элеваторов и докеров. Когда появились первые группы гитлеровцев, румыны дали им подойти и лишь тогда открыли огонь.
На какой-то момент гитлеровцы растерялись и были вынуждены остановиться, но тут же послышалась команда, и отряд снова двинулся дальше. Вскоре гитлеровцы, превосходящие румын как в численном отношении, так и по вооружению, заняли управление порта и рассыпались по причалам. Однако рабочие не сдались. Укрывшись в товарных вагонах на запасных путях, за ящиками и бочками со смолой, они продолжали сражаться.
Радость гитлеровцев была кратковременной. Их командир, поняв, что он не сможет спасти людей, переправив их в Болгарию, дал приказ отступить. Отступать той дорогой, по которой они прорвались к порту, было невозможно, и он повел свой отряд в город по другой. С тяжелыми потерями гитлеровцам удалось в конце концов выйти на вершину холма и закрепиться в одном из зданий госпиталя, находившегося в непосредственной близости к скалистому берегу реки.
В течение часа продолжалось передвижение гитлеровского отряда по городу. Гитлеровцы потеряли около половины своего состава. Склон, по которому они поднимались, был усеян трупами, а на улице, ведущей из города, горели две гитлеровские машины.
Здание, в котором укрылись гитлеровцы, было двухэтажное, большое и прочное, безвкусное в архитектурном отношении. Его называли Павильоном. В нем находилось отделение инфекционных больных.
Несколько лет назад основное здание госпиталя и Павильон были проданы примэрии города неким Станом Бэкану и составляли лишь ничтожную часть того, что оставил детям Бэкану-старший, бывший крупный торговец скотом, наживший миллионное состояние во время первой мировой войны.
Жадный и скупой, Стан Бэкану при разделе наследства сумел захватить львиную долю. Но его сестра, такая же жадная и скупая, подала на него в суд. Судебный процесс длился несколько лет, и она в конечном итоге отвоевала у брата лишь «крохи», как сама говорила. Среди этих «крох» был и Павильон.
Вступив во владение Павильоном, новая хозяйка поспешила отделить его от госпиталя каменным забором и сдать внаем первому же пожелавшему снять его. За много лет в Павильоне сменилось немало жильцов. В 1937 году там обосновалось немецкое консульство, а после 1941 года — отделение гестапо, сохранившее, однако, прежнюю вывеску.