Что-нибудь из одежды, решил он. Шикарную ночную рубашку. Он знал и место, где ее заказать. Кэсс любит изящные вещицы, но, как он заметил, ее одежда весьма утилитарна. Сама такую она не купит.
Он чувствовал, что Кэсс подарила рубашки с намеком. Его полуобнаженное тело раздражало ее больше, чем он полагал. Конечно, он не собирается ходить в костюме в летнюю жару, но, по правде говоря, осенняя погода становится достаточно прохладной, и рубашка не помешает.
Пятнадцать минут спустя Рэйф был у своего «ягуара» и усаживался в машину, когда из-за поворота вывернула Кэсс. Он подъехал к ее машине и опустил окно.
Ее солнечные очки закрывали чуть ли не половину лица, но скрыть румянца, залившего ее щеки, они не могли.
— Доброе утро, Кэсс.
Ее глаза остановились на его груди, и на лице расцвела улыбка. С завязанными в хвост волосами Кэсс выглядела совсем юной.
— Мистер Сантини, — с наигранной серьезностью произнесла она. — Какая красивая рубашка.
— Спасибо, — проговорил он, улыбаясь в ответ. — Мне намекнули, что джентльмен всегда должен быть подобающе одет.
Ее румянец усилился, и Рэйф засмеялся. Она тоже улыбнулась, и у него защемило в груди. Рэйф знал, что время ожидания прошло. Он хочет провести с ней вечер, чтобы было настоящее свидание.
— Рэйф, хочу пригласить тебя пообедать с нами в четверг.
Он долгим взглядом посмотрел на нее и покачал головой. Ему хотелось пообедать с Кэсс — черт возьми, он даже собирался пригласить ее, — но не в праздник. Праздники напоминают о его потере. У него есть планы на День благодарения, и они не включают компанию счастливых, любящих людей.
— Это День благодарения, Рэйф, и я подумала, что ты захочешь познакомиться с моей семьей. Я всегда приглашаю родных на этот праздник. На Рождество мы ездим к моей маме.
Она нервничала, и Рэйф знал, что обижает ее отказом.
— Не могу, Кэсс. Прости.
— Ничего страшного, — проговорила она, но обида в глазах осталась. — У тебя другие планы?
— Ага. — Он не может сказать, что планирует отправиться в бар к Джимми и напиться. Лишь после бутылки виски он сумеет подавить воспоминания о гибели родителей.
— С семьей?
Ответить на этот невинный вопрос ему было неимоверно трудно.
— Я должен ехать.
Он поднял стекло и завел мотор. Нужно бежать от Кэсс. Нужно бежать от этого дома и от навалившихся воспоминаний. Нужно забыть, что мать полюбила бы Кэсс, что отец души бы не чаял в Энди. Что Гэмбрелов с радостью приняли бы в клан Сантини. Только клана Сантини больше нет. Он один выжил.
Рэйф беззвучно ругался, пока Кэсс не исчезла из зеркальца. Всю дорогу до строительной площадки он гнал машину, надеясь, что самозабвенная работа вытравит из головы мысли о Кэсс. Но знал, что этого не случится.