— Тетя Софа в своем репертуаре, — вздохнул Алек. — А ты до сих пор эльфика изображаешь?
— Нет, сейчас играю только главные роли. Вот Ромео завтра на спектакле буду. Но это не в НН, зато в Нижний мы приезжаем с Гамлетом.
— Будешь задаваться вопросом быть или не быть? — прозвучала шпилька от брата.
— А ты уже выбрал что свадьбе быть?
— А как же. Приедешь к нам, увидишь её. Она просто золото. Кстати, а как у тебя на любовном фронте? Нашел невинную деву или восемнадцатилетняя девственница уже как динозавр?
— Нашел. Правда, она немного младше будет. Ей шестнадцать. Вернее не я нашел, а нашла меня её мать, подруга которой дружит с Марго.
— Понятно. И сколько же ей? Наверняка ты пришел, а невинная дурочка прямо тебе в объятия рухнула.
— Шестнадцать. Она даже глазом не повела, — грустно проговорил Роман. — Ты представляешь, она меня отшила.
В трубке раздался смех.
— Тебя? Отшила? — спустя пять минут, еле выдавил Ворон. — Я пожму руку этой невесте! Нашего плейбоя продинамили!
— Но ничего, она будет моей. У нас с её матерью уже договоренность. Свадьба состоится через две недели.
— Пригласишь?
— А то! Шафером будешь?
— А когда я отказывался от таких заманчивых предложений?
— Хм! Что-то я не припомню, — актер посмотрел в окно и вздохнул. — Ладно, мы уже подъезжаем. Я тебе ещё вечером перезвоню.
— Хорошо.
Роман нажал на "сброс" и тут же потянулся к лежащим в портфеле бумаге и карандашам. Словно во сне он рисовал что-то на чистых листах. И лишь когда Сергей открыл дверцу перед ним, разум прояснился. С бумаги на него смотрела невеста в белоснежном платье с лицом Алисы. Мужчина вздрогнул и постарался быстрее убрать компрометирующий рисунок в портфель.
Через три дня. Школа. Урок русского языка.
Я сидела и вместо того, чтобы записывать лекцию бездумно пялилась в разлинованную тетрадь. Ну на кой… Скажите какого черта мама с дедом решили усложнить мне жизнь? Нет, даже не усложнить, а просто порвать все мои планы на кусочки. Я пыталась выспросить все у дедушки, только он строго посмотрел на меня и заявил, что полностью поддерживает мать и через две недели нас обвенчают в Москве в Соборе Казанской иконы Божьей матери. Я пыталась позвонить с домашнего телефона (мобильный у меня мама отобрала), но телефон Лекса оказался вне доступа, а больше подходящего случая не представилось. На душе выли волки оттого, что я не могу даже к охране подойти. Теперь в гимназию я ходила за руку с мамой, и сдавали меня лично в руке Бочке. На все вопросы охранников отвечала мама, сжимая до боли в этом случае мою руку, так что мне оставалось только потихонечку хватать воздух.