— А вот и не пойду. Я тебе всё скажу, проститутка подзаборная.
— ПОШЁЛ ВОН! — повысила я голос.
— А что ты мне сделаешь, ты сейчас слабее клопа. Я тебя придавлю и не замечу.
Я похолодела, когда из одного из карманов пиджака он показным жестом вытащил маленький дамский револьвер. Пистолет сверкал на солнышке стальными бликами. Несколько лучиков попали парню в глаза и я увидела то, что раньше упустила из виду — до невозможности расширенные зрачки парня. Неужели он под кайфом?
Я не знаю, сколько мы так просидели. Григорий, в замазанном тортом и бананами пиджаке, и я, в упор смотрящая в его глаза.
— Зачем тебе это? — теперь главное не делать лишних движений. — Чтобы я ушла? Ни за что не поверю, что ты влюблён в Лекса.
— Я не педик, — обиженно надулся паренек. — Какая тебе разница? Ты просто ему не подходишь…
— А по каким параметрам я ему не подхожу? Мне шестнадцать — так в средневековье девочки в двенадцать замуж выскакивали, может быть я в твоих глазах некрасива, но как знаешь косметика творит чудеса, у меня нет манер — даже медведи учатся… Что ещё?
— Ты просто ему не подходишь!
— Ах, просто… ну хотя бы приведи хоть одну причину, по которой я не могу выйти замуж за твоего начальника?
В это же время в клубе "Голливуд"
Лекс ужом вертелся на кресле. Какая-то царапающая боль в душе не давала сидеть на одном месте и слушать подробный доклад Николя. Что-то творилось в доме, он был уверен и это что-то угрожало Алисе.
— в итоге вырос на пять процентов. Саш, ты слушаешь? — донеслось до мужчины.
— Прости, — Ворон потёр двумя пальцами переносицу. — Ты точно уверен, что дома ничего не происходит?
— Ты про что?
— Про Алису. Беспокоюсь я за неё.
— Саш, ты и так с ней как клуша с яйцом носишься. Дай девочке хоть день побыть одной и не забивай голову проблемами, которых нет. Лучше решай насущные. Там Бродяга, Лютый, Варяг… Митяй, в конце концов. Да и мой Гошка авось сгодится. Прекрасно знаешь некоторые бойцы у тебя покруче чем у Воина.
— Да, в этом ты прав совершенно. Алик даже предлагал мне перекупить Варяга, только Диман не согласился. Преданный он очень.
— А ты бы был не преданным, если бы тебе жизнь спасли?
— ну да, это тоже нельзя сбрасывать со счетов.
— Ты никогда не задумывался о том, что все мы обязаны тебе жизнью? Кого-то ты вытащил с улицы, кого-то из зоны, кого-то со скамьи подсудимых… Но всех.
— НЕ говори мне об этом, я не хочу вспоминать про эти долги. Они мне ни к чему. И всё-таки мне на душе не спокойно. Думаю, я съезжу домой.
Лекс, бросил на стол, просмотренные отчёты, закинул в барсетку портсигар, зажигалку и мобильный. Рука потянулась к лежащей на столе кобуре, на минуту задержалась над кожей и решительно взяла пистолет со стола.