Архив находился в другом крыле особняка. В огромной комнате располагались полки с домовыми книгами за разные годы. Их было так много, что у Анны глаза разбежались. Райдер достал три ящика с бумагами и поставил их на стол.
– Записи должны быть где-то начиная с тысяча девятьсот четырнадцатого до девятьсот шестнадцатого и с тысяча девятьсот семнадцатого по девятьсот восемнадцатый. А может, и чуть раньше… Давай заберем эти коробки в кухню.
Прошло много времени, прежде чем они хоть немного продвинулись. Райдер внезапно оторвался от своего занятия и победно взглянул на Анну:
– В тысяча девятьсот десятом году был нанят новый помощник лесничего по имени Альберт Ходж. Жена Уинифрид, сыновья Стенли и Джордж, дочь Вайолет. Семью поселили в коттедже.
– Отлично! Теперь нам осталось только найти Неда, – просияла Анна. – Я посмотрю в записях о свадьбах.
И девушка нашла запись о свадьбе Вайолет Ходж, состоявшейся в апреле девятьсот восемнадцатого года, но в графе «жених» стояло имя Джеймса Блокхема, плотника.
Райдер присвистнул от удивления:
– Через месяц после последнего письма Неда! Не очень-то долго она ждала.
Анна задумалась.
– А Джеймс Блокхем работал в поместье?
– Вся семья некогда трудилась здесь. А что?
– Сейчас увидим, встречается ли его фамилия и дальше. – Анна быстро просмотрела акты о рождении детей. – Вот. Френсис Джеймс Блокхем, рожден в августе тысяча девятьсот восемнадцатого от Джеймса и Вайолет Блокхем. – Анна закусила губу. – Поэтому она и не ждала так долго. Вайолет ждала ребенка. Возможно, от Неда.
Райдер потер переносицу.
– В таком случае у нее, наверное, была интрижка с Джеймсом, раз уж он взял ее в жены…
– Люди в те времена не заводили интрижек, – нетерпеливо перебила Анна. – Если верить письмам Неда, Вайолет была красавицей. Так что, возможно, Джеймс решил жениться на ней, несмотря на то, что она носила чужого ребенка.
– Храбрый мужчина, если так. Я бы не смог так поступить. – Райдер захлопнул домовую книгу, отчего Анна вздрогнула. – На сегодня хватит.
– Можно я заварю чай?
– Конечно. Не нужно спрашивать.
– Меня учили быть вежливой!
– Ты всегда и была такой. И Том тоже. Мама постоянно ставила вас в пример, надеясь, что Доминик поучится у тебя манерам. Он был настоящим чертенком.
– Но его все любили.
– Поэтому он и рос таким неуправляемым. Доминик – поздний ребенок, его всегда баловали. Особенно мама.
– Ты ревнуешь?
– Нет. Я обожал братца, пока он не сказал мне, что ты собираешься за него замуж.
– Ради бога, Райдер, не начинай! Вы с Домиником даже внешне похожи. А вот Эдвард был немного другой.