– Прошу вас, – слабым голосом прервала Джонти, – прекратите! И он все еще жив после... всего этого?
– Не сомневайтесь! – с раздражением ответил Нэт. – Иногда, чтобы быть добрым, надо быть жестоким. Запомните это, пожалуйста, мисс Эшберн. И прошу вас не подрывать мой авторитет у детей глупыми проявлениями неуместной жалости, иначе вам придется иметь дело со мной. Вы поняли?
Придется иметь дело с ним? Да уж лучше иметь дело с разъяренным буйволом! – подумала Джонти, невольно содрогнувшись. Конечно, она не позволит себе ничего такого, что могло бы навлечь на нее гнев Нэта Макморрана. Только совершенная дурочка могла пуститься на такой риск!
– Хорошо, мистер Макморран. Конечно, я все поняла, – торопливо ответила она, стараясь, чтобы в голосе у нее звучало больше смирения, – но я...
– Никаких «но», – рявкнул он громко, чтобы прекратить дальнейшие споры. – А вот и первые ворота. Посмотрите, сможете ли вы сама справиться с запором? Если нет, то я покажу вам, – добавил он.
Джонти выбралась из машины и сразу очутилась в облаке пыли. Прилагая максимум усилий, чтобы не хромать, она сначала подошла к воротам не с той стороны и с минуту непонимающе разглядывала проржавевшие петли, пока не поняла свою ошибку. Нетерпеливый гудок и загорелый палец, указывающий в другом направлении, доказывали, что ее поняла не только она! Джонти поспешно стала возиться с запором.
Она сама ощутила, что возится слишком долго. Сначала лицо ее было просто напряженным от старания, потом порозовело от напряжения, а затем стало красным оттого, что ничего не получалось. Краем глаза она видела, что Нэт Макморран уже нервно барабанит пальцами по двери машины.
«Пропади ты пропадом вместе со своим замком!» – пробормотала Джонти себе под нос, пытаясь найти способ открыть ворота. Но чем больше она нервничала, тем сильнее дрожали ее пальцы. Таких запоров не было ни на одних воротах в лондонском пригороде, куда мать Джонти переехала из Уилтшира. Ни разу в жизни она не видела такого переплетения ржавого железа! Оно никак не разъединялось, напоминая китайские головоломки, она уже подергала все свободные части, но напрасно.
В конце концов, что я здесь делаю, – невольно задалась она вопросом. Что же все-таки заставило меня согласиться на эту незнакомую работу, если не брать во внимание отчаянность моего положения? Что я, Джонти Эшберн, делаю тут, пытаясь открыть этот неподдающийся ржавый замок под палящими лучами солнца, в этой огромной стране, далеко от родной Англии, с ее дорогами, окаймленными зелеными изгородями.