— Я... я как раз собиралась тебе звонить.
— Тебе что—то было нужно?
Простой вопрос почему—то поверг ее в смятение.
— Попросить об одолжении.
Опять напряженная пауза.
— О каком?
— Если ребенку предстоит оставаться в больнице еще несколько дней, я хотела бы, чтобы меня пока не выписывали. Я надеялась... Может, ты попросишь врачей, чтобы меня еще подержали здесь? Я могла бы ухаживать за ним.
— Я уже договорился, у тебя будет постоянный пропуск в детское отделение.
— Что?! — Она уставилась на него, пытаясь осознать сказанное.
— Я сделал больше. Когда он поправится, ты можешь взять его домой.
Она всхлипнула.
— Мне разрешат?
— Конечно.
Сердце ее болезненно забилось.
— Я не сплю?
Его рот тронула полуулыбка.
— Нет. Подожди радоваться, ты должна знать, что есть некоторые условия.
— Я согласна на любые условия!
Кэл нахмурился.
— Это не так просто. Условия касаются нас обоих. Вот почему я пришел пораньше. Я должен обсудить это с тобой до того, как ты встретишься с доктором Билом.
— Что значит — касаются нас обоих? — Она не понимала его.
— Как я уже говорил, ребенок находится под юрисдикцией суда. Когда он будет здоров, его передадут службе опеки. Таков закон. Однако наш друг Роман поднажал на некие высокие инстанции, и, если мы с тобой согласны стать его приемными родителями, нам разрешено взять ребенка до официального решения об усыновлении.
—Но...
— Я знаю, что ты собираешься сказать, — спокойно прервал он. — Ты меня не знаешь. Я для тебя незнакомый человек. Ты переживаешь, что придется жить со мной. К сожалению, только на этих условиях суд позволит тебе забрать ребенка, с учетом возможного дальнейшего усыновления. Альтернатива — раздельное проживание или развод. Если ты хочешь развода, я не буду препятствовать. Но ты должна знать, что из-за амнезии тебя ни за что не сделают единственным приемным родителем. Если ты вторично выйдешь замуж — другое дело, но для усыновления этого ребенка будет слишком поздно.
Диана отвернулась, потрясенная до глубины души. Не из-за трудности предоставленного ей выбора, а из-за его великодушия. В нем совсем нет эгоизма.
Может, она и потеряла память, но она могла поручиться, что никто из ее прошлой жизни не сравнится с этим человеком в благородстве души. Его доброта ошеломляюща.
Какой муж захочет оставаться женатым на женщине, не помнящей, что она его любила, лишь бы она могла нянчиться с чужим ребенком, который для него ничего не значит?
Самое поразительное — он предложил ей выход! Если она не хочет жить с ним, он согласен на раздельное проживание или развод. Он не заставляет ее жить в браке без любви. Он не пользуется ее слабостью, а делает все, чтобы она сама выбрала свой путь.