Что это значит? Стас умрёт через пять — то есть теперь уже через четыре, если считать время доставки бандероли, — дней? Чёрная проказа доконала его? Но почему именно пять, откуда такая точность? Одно понятно: Стасу нужна помощь. Он не просто в опасности — в смертельной опасности, а иначе не отправил бы бандероль с запиской младшему брату, год назад покинувшему Зону.
Тимур ехал, не снижая скорости. Что бы там ни было, он понимал: пора возвращаться. Он тогда бросил Стаса и весь этот год прожил как в бреду, изнывая от чувства противоречия, от понимания того, что всё сделал правильно… и, сделав так, предал неизлечимо больного брата. Теперь пора было разрубить узел, который он сам и затянул на своей судьбе.
* * *
Отмахав сто пятьдесят километров, Тимур свернул на обочину и встал между деревьями так, чтоб фары проезжающих мимо машин не освещали «хаммер». Впрочем, за всё время на дороге встретились лишь грохочущий дальнобойщик и еле ползущий трактор с прицепом, нагруженным сеном.
Откинувшись на спинку кресла, Тимур вытянул ноги под горящую разноцветными огоньками приборную панель и для начала проверил рюкзак. Деньги на месте — это главное. Жаль, что не удалось взять сумку, но всё основное здесь. Он положил тэтэшник в нишу на внутренней стороне дверцы так, чтобы его было легко выхватить. Некоторое время разбирался с многочисленными приборами и наворотами «хаммера» и в конце концов понял, что прямоугольный экранчик справа от рулевой колонки — электронная карта с GPS-привязкой. Она показала, что до нужного места осталось семьдесят километров. Ехать недалеко, но поднялся он в шесть утра, чтобы провести занятие вместо перепившегося Магарыча, теперь глаза слипались. При необходимости он мог не спать сутки, а то и двое, в Зоне и не такому научишься, да вот только вести машину по ночной дороге в подобном состоянии опасно. Закемаришь на несколько секунд — и очнешься на небесах.
Он сказал себе, что должен проснуться через два часа, заглушил двигатель. Выбравшись наружу, сломал антенну GPS на крыше, чтобы через прибор машину нельзя было найти, снова сел и почти до предела опустил спинку. Погасли все датчики, и стало тихо, лишь ветви деревьев над «хаммером» едва слышно поскрипывали.
Зевая, Тимур взял артефакт. Лёгкий, будто из пенопласта, поверхность чуть прогибается под пальцами. С виду — ничего необычного, за что тут двадцать пять штук платить, какие свойства у этого «слизня»? И почему, интересно, его так назвали?
Когда, положив артефакт на соседнее сиденье, он поднял руку, в темноте блеснули тончайшие нити — будто липкие волоски, протянувшиеся к пальцам. Блеснули — и пропали, растаяв в воздухе.