Игорюля повел в воздухе растопыренными розовыми пальцами.
— Чуете, завоняло в коридоре? Падалью несет. Это мутантский запах, ага.
Чикатило захихикал, хотя в «шутке» было примерно столько же юмора, сколько в этом холодном коридоре, озаренном тусклым светом единственной лампочки под выщербленным потолком в пятнах облезлой штукатурки.
— Дайте пройти. — Тимур шагнул вбок.
— Малыш хочет пи-пи? — просюсюкал Игорюля, а Рэмбо подался вперёд, сжав кулаки так, что побелели острые костяшки. От него плеснуло опасностью — вот-вот набросится и сразу впадет в агрессивную истерику. Из этого состояния его могли вывести только несколько сильных затрещин, которые любил отвешивать подопечным воспитатель Муха, либо ночь в карцере.
Тимуру хотелось поежиться — и от холода, и от страха, но показывать свой страх этой троице ни за что нельзя, и он просто молча смотрел на них. Плохо, что нет ни кастета, ни хотя бы палки. Да сейчас бы и кусок обычного плинтуса пригодился! Без оружия Тимур чувствовал себя голым.
— А не хочет малыш дубинкой по попке? — спросил Игорюля, внезапно посерьёзнев, и тут же, как по взмаху волшебной палочки, в руках троицы появились короткие дубинки, которые в интернате мастерили из ножек детских табуреток, плотно обматывая их изолентой. — И по шее? И по спине?
— И по ребрам, по ребрам! — захихикал Чикатило, пустив изо рта пузырь. Тупое лицо его стало совсем даунским.
Взгляд Тимура метнулся из стороны в сторону. Голые стены, потёртый вишневый линолеум на полу, потолок с лампочкой, окно…
Окно.
Рэмбо не выдержал — Игорюля с Чикатило только шагнули к Тимуру, а он уже бросился вперёд, замахиваясь дубинкой.
Тимур прыгнул на подоконник. Не так-то это легко, когда тебе двенадцать лет, но страх придал прыти — и он сиганул, как заяц. Оказавшись сбоку от Рэмбо, который находился ближе всех к окну, скинул с себя расстегнутую рубашку и, вцепившись в концы рукавов, перебросил ему через голову. И рванул что было сил.
Рэмбо повернулся, задев дубинкой оконную раму. Тимур дёрнул его, и Рэмбо со всей дури вмазался лбом в стекло.
Оно треснуло. Толстая белая линия зигзагом взлетела вверх, нижнюю часть покрыла паутина трещин.
Потом стекло осыпалось, накрыв осколками затылок и шею повалившегося грудью на подоконник Рэмбо. Дубинка упала рядом, присевший Тимур схватил её и огрел Рэмбо по башке, то есть по осколкам, которые хрустнули, вминаясь в кожу. Потекла кровь.
Закричал Чикатило, свистнула дубинка, и Тимур, выпустив свое оружие, кубарем полетел с подоконника, когда Игорюля ударил его по плечу.
Получилось очень сильно и очень больно. Правая рука онемела, перед глазами заплясали яркие огоньки, они жужжали и всё норовили залететь внутрь его головы. Тимур встал, закусив губу, чтобы не кричать. По лицу текли слёзы. Игорюля наступал на него, перепуганный Чикатило, наоборот, пятился, Рэмбо пытался подняться, держась за башку, и глухо рычал, как зверь.