Стоит ли объяснять ему, что в Милане женщины следят за своими фигурами как проклятые? Именно оттого они красивы и элегантны, а город славится потрясающими модными фасонами.
Она мрачно сказала:
— Одежда смотрится куда лучше, если на тебе нет лишнего жира. Это всем известно.
— Лично я предпочитаю женщин без всякой одежды, — проворчал он и не без удовольствия заметил, как она вздрогнула при этих словах. Отлично! Он улыбнулся, а взгляд его скользнул по ней… на очень итальянский манер. — А когда женщина обнажена, то на некоторые выпуклости смотреть намного приятнее, чем на мешок костей.
— Мешок костей? — в ужасе повторила Шелли. Ей стало противно при мысли о нем в обществе голых женщин. — Ты хочешь сказать, что я похожа на мешок костей?
Он снова пожал плечами.
— Вполне сойдешь. Уж конечно, выглядишь ты не блестяще. Заруби себе на носу… — Он прищурился. — Одежда тут не поможет. А с волосами что ты сотворила?
Шелли не верила своим ушам. Во времена своей жизни с Марко она активно постигала науку быть красивой. Из диковатой растрепанной девчонки она превратилась в роскошную женщину. Она, бывшая деревенская дурнушка, превратилась в неотразимую городскую красавицу. Ею восхищались: бедра у нее узкие, как у мальчика, и ей всегда шла одежда мужского покроя.
Но Дрю, очевидно, ни капельки не интересовали ее познания в области новейшей моды.
Она посмотрела на свой серый льняной костюм — довольно измятый, что пришлось признать, — затем опять в осуждающие синие глаза.
— Я согласна, что эта одежда мало подходит для прогулок по пляжу, — отступила Шелли. — Но этот фасон создал один из самых популярных кутюрье Милана.
Он состроил гримасу, и Шелли почувствовала, как что-то у нее внутри надломилось: результат событий последних дней.
— Большинство женщин многое бы отдали, лишь бы иметь вещи от этого дизайнера! — выкрикнула она. — А что до моих волос… Так знай, я обновляла прическу и тщательно красила их раз в полтора месяца у одного из лучших миланских парикмахеров! — И добавила, сама не зная зачем: — Ты хоть имеешь представление, сколько надо платить, чтобы выглядеть так?
Слова слетели с ее губ, и она тут же пожалела о них, видя выражение его лица. Брезгливое — неточно сказано.
— Как видно, деньги для тебя превыше всего. Ничего не изменилось. — Он издал горький смешок. — К твоему сведению, котенок, тебе каюк. Тебя обманули. Кинули. Надули.
Шелли не верила своим ушам.
— Что?
— Что слышала, — очень тихо ответил он. — Ты превратилась в одну из тех женщин, которые знают все цены на свете и для которых ценность — пустой звук. Разве не так, Шелли? Видно, мне повезло, что я этого избежал.