Чёрт!.. Я резко ударил по струнам, но тут же испуганно заглушил их ладонью.
— Господи, вы даже гитару мучаете одинаково!
В дверях как привидение стояла Маргарита. Она была в чем-то светлом — не то халате, не то пеньюаре.
— Это импровизация, — скромно возразил я, поспешно отложив инструмент.
Маргарита усмехнулась:
— Все равно похоже. Значит, вы даже импровизировали одинаково.
Я все еще не понимал, сердится она или нет, и на всякий случай сказал:
— Прости…
Но она, кажется, меня не слушала. Или — не слышала. И вдруг…
— Признайся… — тихо проговорила Маргарита. — Неужели ты и правда поверил?
— Чему? — нахмурился я.
Маргарита нервно сжала руки.
— Тому, что утром несла про меня эта шлюха!
Я покачал головой:
— А разве это важно?
Светлая тень шевельнулась.
— Не знаю…
А я и сам не знал. Не знал, поверил ли, и не знал, важно ли это для меня или нет…
Но вот одно я все-таки, кажется, знал совершенно точно: слова той проклятой бабы в простыне были мне очень и очень неприятны.
Занавес…
Наутро я дождался пробуждения Маргариты и попросил у нее разрешения воспользоваться машиной.
Разрешение в конечном итоге получил, однако далось это нелегко. Нет, не в смысле, что Маргарите было жалко машину. Не жалко, просто она снова хотела ехать со мной.
А вот я того не хотел. С меня было довольно, что вчера эта женщина стала свидетельницей событий, видеть которые ей ну никак не стоило. Она до сих пор смотрела на меня взглядом, выражение коего мне очень не нравилось, — но вчера-то все получилось случайно, моей инициативы там не было. Сегодня же, возможно, инициатива будет — и лучше если я буду один.
Короче, мне таки удалось убедить Маргариту остаться дома. Я вывел машину со двора и, закрывая ворота, увидел, что хозяйка ее стоит на крыльце и смотрит мне вслед как какая-нибудь Гвиневера на отправляющегося на войну короля Артура. Мелькнула неприятная мыслишка: а вдруг в мое отсутствие сюда возьмет да нагрянет некий весьма нежелательный сэр Ланцелот?
Но увы, я не имел права сидеть сложа руки — как говорится, волка ноги кормят. Дабы добраться до следующих, уже более важных и значительных звеньев той чёртовой цепи, которую я вознамерился размотать, действительно пора было засучив рукава браться за роль волка, охотника, но никак не жертвы. И охотника не случайного, как вчера и даже позавчера, а сознательного и умышленного. Как сегодня.
Итак, я поехал в город, сообразовываясь в своем движении со сведениями, которые получил от злючки Виктории. Ехал и думал: а спал ли с ней Серый, и если спал, то не здесь ли собака зарыта? И может, все гораздо проще и пошлее, нежели я предполагаю: узнав об измене подружки, оскорбленный ухажер вместе с приятелями убивает обидчика, а потом все четверо ударяются в бега…