а потом снова чай.
Эвелин еле дышала от сытости. Вчетвером они съели столько мяса, сколько
обычной британской семье хватило бы на целый месяц. И это были не пресные
английские бифштексы, а аппетитные и ароматные яства, искусно обработанные
восточными специями.
После обеда принесли кальян -- как и полагалось, один на всех. Сперва его
предложили Абулшеру, как старшему, а значит, самому почетному гостю. Эвелин
с волнением ожидала своей очереди, ей раньше не доводилось курить, но она
слыхала, что после первого раза новичку может быть плохо. Нельзя показывать
слабость, ведь ее принимают за мужчину...
Ей надлежало взять кальян после Имхета. Она вставила в рот длинный чубук,
осторожно втянула в себя... Сразу ее легкие заполнились горьковато-кислым
холодным дымом. Голова закружилась, ею овладел приступ сильного кашля, на
глазах выступили слезы. В горле першило, ей пришлось выпить еще пиалу чая.
Наверное, к табаку был примешан опиум, голова Эвелин стала легкой, перед
глазами плавала дымка тумана, все страхи и тревоги куда-то отодвинулись,
наступило приятное благодушие...
* * *
Эвелин полулежала, облокотившись на кожаные подушки. Она наслаждалась
отдыхом и покоем. После стольких дней, проведенных в седле предстоял по
крайней мере день передышки. Она прикрыла веки в полузабытьи...
Абулшер о чем-то шептался с аксакалом. До Эвелин долетали обрывки фраз, но
ей не хотелось вникать в их смысл. Но вот Абулшер встал и подошел к ней.
-- Слушай внимательно, что я тебе скажу. Аксакал Али Шоврук-хан оказал нам
большую услугу. Мы должны отблагодарить его. Я ему объяснил, что у нас нет
денег, но мы можем предложить ему тебя. Не упрямься, будь с ним поласковее.
Он очень добр к нам и к тебе отнесется по-доброму.
Эвелин в сердцах бросила на него яростный взгляд. Он опять унижает ее, снова
пользуется тем, что она беззащитна!
-- Ты что, всегда так поступаешь с женщинами? У вас так принято?
-- Ты не принадлежишь к нашим женщинам. И ты больше не английская леди. Раз
тобой владел уже не один мужчина, нет смысла говорить о какой-то морали.
Делай то, что я тебе говорю, иначе будет плохо.
Он сделал знак Имхету, который отвел Эвелин в приготовленную для гостей
комнату. Она легла на узкую кровать, стоявшую в углу, и заложила руки
за голову. Ей ничего не оставалось делать, как покориться и ждать...
Прошло около часа, но никто не приходил. Эвелин уже задремала, но вдруг за
дверью послышались голоса и в комнату, держа в руках фонарь, вошел
седобородый аксакал. В мерцающем свете дрожащего пламени он был похож на
привидение, его белая борода казалась струей дыма, исходившего из груди. Он