— Да, — кивнул Мерфин. — Приехал сообщить родителям, что стал лордом. Они единственные в графстве, кто этому рад.
— Но он остановился не у них.
— Ну что ты, брат теперь слишком важный. Стоит в «Колоколе».
— И как лучше к нему подступиться?
Строитель задумался.
— Ральф очень переживает, что наш отец из рыцаря превратился в монастырского нахлебника. Сделает что угодно, если решит, что это повысит его положение.
Когда Ян Лодочник вез друзей обратно в город, Гвенда думала, как бы изложить свою просьбу, чтобы это польстило новому господину. Был полдень, и Мерфин пошел к Керис обедать. Суконщица пригласила и Гвенду, но той не терпелось увидеть Ральфа, и девушка отправилась в «Колокол».
Мальчишка сказал ей, что лорд наверху. Большинство постояльцев спали в общем зале. Подчеркивая свой новый статус, Фитцджеральд занял отдельную, лучшую комнату. И расплатился за нее деньгами, вырученными с жалкого урожая крестьян Вигли, мрачно подумала Гвенда. Постучала и вошла.
Кутила сидел за кувшином эля, буханкой хлеба и горячей говядиной, от которой поднимался пар. С ним обедал Алан Фернхилл. Они как раз заканчивали. И всем-то довольны, подумала девушка. Она лишь надеялась, что молодые люди не слишком напились. Пьяные мужчины умеют говорить с женщинами только на одном языке: отпускать грязные шуточки и гоготать над собственным остроумием. В комнате было довольно темно, и Ральф прищурился:
— Ты ведь из моих вилланов.
— Нет, милорд, но я бы очень этого хотела. Я Гвенда, мой отец Джоби, безземельный батрак.
Фитцджеральд решил сделать вид, что не помнит ее.
— И что ты здесь делаешь? Сегодня рынка нет.
Девушка сделала шаг вперед, чтобы он получше ее рассмотрел.
— Сэр, я пришла просить за Вулфрика, сына покойного Сэмюэла. Он как-то проявил к вам неуважение, но после этого тяжко трудился. Его родители и брат погибли во время крушения моста, все семейные сбережения пропали, а невеста вышла замуж за другого. Как видите. Бог сурово наказал его за причиненное вам зло, и теперь вы можете оказать ему милость. — Вспомнив слова Мерфина, добавила: — Ведь милосердие присуще истинным аристократам.
Лорд громко рыгнул и вздохнул.
— А тебе-то что до того, получит ли он наследство?
— Я люблю Вулфрика, милорд. Теперь, когда его отвергла Аннет, я надеюсь, он женится на мне. Разумеется, с вашего милостивого дозволения.
— Подойди-ка.
Гвенда вышла на середину и остановилась. Фитцджеральд пожирал ее глазами.
— Не красавица, конечно… Но что-то в тебе такое есть. Ты девственница?
— Милорд, я… я…
— Судя по всему, нет, — рассмеялся Ральф. — Ты уже спала с Вулфриком?