— Разумеется, нет, — ответила мать-настоятельница. — Но мы все знаем, что болезни передаются от больных здоровым. Это очевидно.
— Мусульманские врачи, — вставила Керис, — полагают, что болезнь передается от взгляда больного.
— Ах вот оно что! Очень, очень интересно. — Аббат говорил медленно, с издевкой. — Изучавшие семь лет медицину в Оксфорде всегда рады поучиться у молодых монахинь, недавних послушниц.
Смотрительница госпиталя не испугалась. Она вовсе не собиралась выказывать уважение лживому ханже, пытавшемуся ее убить.
— Если ты не считаешь болезни заразными, почему бы тебе не доказать искренность и не переночевать сегодня в госпитале вместе с сотней людей, страдающих рвотой и поносом?
— Сестра Керис, прекрати, — одернула Сесилия. — Простите ее, отец-настоятель. Я не желала вовлекать вас в медицинский спор с простыми монахинями, а лишь хотела услышать, что вы не возражаете против выбранного нами места.
— Сейчас вы все равно не можете начать стройку, — буркнул Годвин. — Элфрик занят дворцом.
— А мы и не хотим Элфрика. Нам будет строить Иеремия.
— Керис, замолчи! — повернулась к ней Сесилия. — Знай свое место. Не встревай больше в мой разговор с лордом аббатом.
Молодая монахиня, сообразив, что она вовсе не помогает Сесилии, неохотно опустила голову и проговорила:
— Простите, мать-настоятельница.
Та вновь обратилась к Годвину:
— Вопрос не в том, когда нам строить, а где.
— Боюсь, я не могу это одобрить, — сухо ответил аббат.
— А где бы вы хотели видеть новый госпиталь?
— Мне не кажется, что нам нужен новый госпиталь.
— Простите, но за женский монастырь отвечаю я, — довольно резко заметила Сесилия. — Вы не можете нам указывать, как тратить наши деньги, хотя обычно мы советуемся друг с другом о том, где ставить новое здание. Правда, вы позабыли об этой пустячной вежливости, задумывая свой дворец. Тем не менее я с вами советуюсь, но лишь по вопросу о местоположении постройки. — Сесилия посмотрела на Ллойда: — Убеждена, что архидьякон согласится со мной в этом.
— Этот вопрос нужно согласовать, — уклонился тог.
Керис вновь озадаченно свела брови. Какая аббату разница? Годвин строит свой дворец к северу от собора. Что ему, если монахини поставят новое здание на юге, куда братья все равно почти не заходят? Чего он так волнуется?
Настоятель повторил:
— Говорю вам, я не одобряю ни местоположение, ни саму постройку, и хватит!
Смотрительницу госпиталя вдруг осенило. Она настолько опешила, что выпалила:
— Ты украл наши деньги!
— Керис, я просила тебя! — прикрикнула Сесилия.
— Он украл наследство вдовы из Торнбери! — воскликнула монахиня, в своем негодовании перебив настоятельницу. — Ну конечно, вот откуда у него средства на дворец. А теперь пытается нам помешать, понимая, что, открыв сокровищницу, мы увидим, что наши деньги испарились!