Госпитальная сестра готова была лопнуть от возмущения.
— Не говори глупостей, — испугался Годвин.
По этому беспомощному ответу Керис поняла, что попала в точку, еще больше разозлилась и крикнула:
— Докажи! — Затем заставила себя говорить спокойнее: — Мы сейчас же отправимся в сокровищницу и проверим тайники. Ты ведь не будешь возражать, правда, отец-настоятель?
— Какая унизительная процедура, — вмешался Филемон. — Аббат, разумеется, себя ей не подвергнет.
Монахиня пропустила его слова мимо ушей.
— В сестринском тайнике должно быть сто пятьдесят фунтов золотом.
— И речи быть не может, — отрезал Годвин.
— Ну что ж, сестры все равно должны проверить тайники, раз было предъявлено обвинение. — Керис посмотрела на Сесилию, которая кивнула в подтверждение. — Так что если настоятель не желает присутствовать, несомненно, архидьякон будет счастлив стать свидетелем.
Ллойд, судя по всему, вообще не хотел ввязываться в склоку, но отказаться сыграть роль независимого судьи не мог и пробормотал:
— Если это посодействует сторонам, конечно…
Госпитальная сестра напряженно думала.
— Как вы открыли сундучок? Замок делал Кристофер Кузнец, он не стал бы давать вам дубликат ключа и помогать нас обворовывать. Значит, вы взломали ее, а потом как-то заделали. Что именно сделали, сняли петли? — Она заметила, как аббат невольно взглянул на своего помощника. — Ага! Так Филемон снял петли. А настоятель взял деньги и отдал их Элфрику.
— Хватит предположений, — решила Сесилия. — Пойдемте посмотрим. Мы все сейчас отправимся в сокровищницу, откроем сундучок, и все станет ясно.
— Это не кража, — медленно произнес Годвин.
Все уставились на аббата. Наступило подавленное молчание.
— Так вы признаетесь! — воскликнула наконец аббатиса.
— Это не кража, — повторил настоятель. — Деньги были использованы во благо аббатства и во славу Божью.
— Не важно, — отрезала Керис. — Это не твои деньги!
— Деньги Бога, — упорствовал монах.
— Они были завещаны сестрам. Вы об этом знали. Сами видели завещание.
— Мне ничего не известно ни про какое завещание.
— Разумеется, известно. Я передала вам его для снятия копии… — Сесилия запнулась.
— Мне ничего не известно ни про какое завещание, — повторил Годвин.
— Он его уничтожил, — поняла Керис. — Сказал, что сделает копию, а подлинник положит в сундук… Но аббат уничтожил его.
Мать-настоятельница, открыв рот, уставилась на главу братии.
— Я должна была догадаться, — сказала она. — После того, что вы пытались сделать с Керис, мне не следовало больше доверять вам. Ноя решила, что душа ваша спасена. Моя ошибка.