Монахиня почти не слушала, а, глядя на возлюбленного и вспоминая их ночи во дворце аббата, утра, первые лучи солнца, пробивающиеся в открытое окно, потрепала по руке.
— Ну что ж, зато госпиталь занял не так много времени.
— Думаю, сможешь въехать на Троицу.
— Отлично. Хотя чума дает отдышаться: умирает меньше людей.
— Слава Богу! — горячо воскликнул Мерфин. — Может, она наконец кончится.
Настоятельница слабо пожала ему руку.
— Помнишь, один раз мы уже решили, что она кончилась. Примерно в это же время года. А потом стало еще хуже.
— Не дай Бог.
Она провела ладонью по его заросшей щеке.
— Но тебе-то по крайней мере ничто не угрожает.
Мостник слегка поежился.
— Закончим госпиталь, и можно приступать к шерстяной бирже.
— Надеюсь, ты прав и дело пойдет.
— Если нет, мы все помрем.
— Не говори так. — Керис поцеловала его в щеку.
— Мы должны работать, исходя из того, что останемся живы. — Фитцджеральд при этом чуть поморщился, будто бывшая возлюбленная его раздражала. — Но на самом деле этого никто не знает.
— Давай не будем думать о плохом. — Аббатиса обняла его за пояс и прижала к себе, но архитектор резко отстранился, воскликнув:
— Не делай этого!
Монахиня споткнулась и чуть не упала.
— В чем дело? — Она была вне себя от изумления.
— Не дотрагивайся до меня!
— Но я только…
— Вот только и не делай! Ты закончила наши отношения девять месяцев назад. Я сказал, что это в последний раз, и сказал всерьез.
Керис не понимала его негодования:
— Но я всего-навсего обняла тебя.
— Не надо меня обнимать. Я не твой любовник. У тебя нет такого права.
— У меня нет права дотронуться до тебя?
— Нет!
— Не знала, что мне требуется какое-то разрешение.
— Разумеется, знала. Ты ведь не разрешаешь людям касаться себя.
— Но ты не «люди». Мы ведь не чужие. — Однако, уже произнося эти слова, она поняла, что Мерфин прав.
Сама отвергла его, но отказалась считаться с последствиями. Встреча с Гарри из Аутенби распалила Керис, и она пришла сюда. Уверяла себя, что обняла его по-дружески, но это ложь. Повела себя так, будто он все еще принадлежал ей, как богатая праздная дама может отложить книгу, а потом опять взять. Все это время она не дозволяла ему дотрагиваться до себя, и теперь пытается вернуть это право себе лишь потому, что ее поцеловал мускулистый молодой человек. Дурно.
И все-таки Мерфин мог поставить ее на место мягче, без раздражения и грубости. Неужели он забыл дружбу, как и любовь? Слезы навернулись ей на глаза. Аббатиса пошла к лестнице. Подниматься было трудно, она чувствовала, что силы уходят. Монахиня остановилась передохнуть и глянула вниз. Мастер придерживал конец лестницы. Уже почти наверху Керис опять глянула вниз. Зодчий все стоял. Ей пришло в голову, что несчастья кончатся, если она сейчас упадет. Это будет длинное падение, а внизу беспощадные камни. Смерть придет сразу.