— А как же кузнецы? Уж они-то свои руки замарать не боятся, пусть и не глиной. Да что там руки, у них и лица-то, хи-хи, порой как у чертей.
— Точно, как черти из кузни вылазят, — вступил в разговор Иван. — Помню, иду мимо кузни, а из неё Юхим-недоросток вылазит. Сам весь чёрный, только глаза блестят, а по бокам головы, не выбритые волосы торчат. Ну, вылитые рожки. Да. Однако, Аркадий, кузнец тебе, это не горшечник. Наши кузнецы не серпы-косы мастерят. Оружие. И сами им хорошо владеют. Да чего я тебе рассказывать буду, сам видел. Они хоть и ремесленники, но и лыцари. Нам без них и в походе никак нельзя.
— Без кузнецов нельзя! — Кивнул Срачкороб. — И они, ясное дело, лыцари. Оружие рук не пачкает, работа над ним лыцаря не позорит.
— Так хлопцы, мне ж не ночной горшок нужен! Мне специальные гончарные изделия для грозного оружия нужны. Вы слышали: для оружия! Иван и Срачкороб переглянулись.
— Ну, сучий сын, уговорим Яцька доброму делу послужить?
— А почему бы не уговорить? Если ты, батьку, за дело возьмёшься, куда он денется?
— Никуда не денется!
— Так выпьем за то, чтоб все хорошие люди работали на нашу победу, как на самих себя!
В дальнейшем вечеринка потеряла историческое значение, посему её описание прекращаю. Но посидели хорошо. За добавкой ещё два раза соседского хлопца посылали.
На следующее утро все втроём отправились к Яцьку, уговаривать. Если кто думает, что это было легко, то ошибается. Отрёкшийся от гончарного круга ради сабли и пистоля Яцько, категорически не желал опять пачкать руки. Уговаривать его пришлось больше часа. И никаких характерницких фокусов Васюринский себе не позволил. Характерники с подавлением воли у казаков экспериментировали очень осторожно. Уж очень взрывным материалом для таких опытов были запорожцы. Разозлись они на характерников, никакие колдовские фокусы им бы не помогли. Разорвали бы на кусочки, втоптали бы в пыль их сечевики. Свою волю они ценили очень высоко.
В конце концов, никуда Яцько не делся. Уговорили. Сугубо за счёт логики и настойчивости. И обещания щедрой оплаты. На гранаты Иван дал часть общака из добычи от турецкого посольства.
После начала работы начали вылазить дополнительные трудности. Нелегко оказалось определить объём будущей гранаты. Фунт чёрного пороха взрывался слишком слабо. Пришлось увеличивать величину гранаты до двух с половиной фунтов (около килограмма). Сам кувшин, естественно, весил при этом втрое больше. О лимонке, или немецкой колотушке оставалось только мечтать. Второй проблемой стала глубина прорезей на кувшине. Слишком глубокие разрушали кувшин при обжиге, мелкие не разрушались при взрыве. Терпение и труд всё перетрут. На пятый день экспериментов удалось добиться нужного эффекта. Граната взрывалась и осыпала ближайшие окрестности множеством осколков.