— Ну, она разговаривала с новеньким. Он подменяет нас на праздники. Он подумал, что она выглядит довольно безобидно, и сказал ей, что вы действительно живете в этом доме. Только потом задумался, почему она вообще спрашивает.
Великолепная охрана. Наверное, поэтому я плачу за квартиру такую кучу денег.
— Что еще она сказала?
— Она хотела знать, живет ли с вами еще кто-нибудь. Она хотела знать, приходите ли вы вечером домой одна.
Когда в полночь я вошла в спальню, на автоответчике мигала лампочка. Джейк сказал, что он и группа операторов ходили ужинать, но сейчас он уже вернулся в свой номер и ждет моего звонка. Голос второго звонившего оказался мне незнаком.
«Мисс Купер? Алло? Это… э-э-э… Джоан Райан. Я работаю в окружной прокуратуре, консультант в отделе помощи свидетелям. Мы еще не встречались, и… э-э-э… я совсем не так хотела представиться. Но мне нужно рассказать вам об одной проблемке. Это касается одного из ваших дел. Я консультировала одну из ваших потерпевших, Ширли Дензиг. Вы знаете, о ком я? Она еще утверждала, что парень из службы доставки на нее напал? Она покупала еду в гастрономе, пофлиртовала с ним, а потом заплатила ему, чтобы он принес десерт через полчаса? — несвязно тараторила Райан. Так делают многие, разговаривая с автоответчиком, и слушателю часто кажется, что говорящий не замолчит никогда. Ближе к делу, Джоан. — Я… э-э-э… я, наверное, должна была ввести вас в курс дела еще вчера, когда она пришла ко мне. Но вы же понимаете, все, что она мне говорит, — конфиденциально. Я ведь социальный работник, а она — потерпевшая. Только когда она снова явилась сегодня вечером, мне позвонил мой инспектор. Она была совсем неуправляемая, все спрашивала о вас. В любом случае вот мой номер. Вдруг вы захотите перезвонить мне домой. Наверное, вам будет интересно узнать, что говорила Ширли. Мой инспектор думает, что я должна вам все рассказать».
Я отключила ее исповедь и набрала номер.
— Джоан? Это Алекс Купер. Кажется, я вас разбудила.
— Все в порядке. Это я во всем виновата.
Я знала, кто такая Дензиг, так что пересказывать всю ее историю не было необходимости. Во время нашей второй беседы несколько недель назад, когда мы обсуждали ее психическое состояние, она вдруг разоткровенничалась. Я задавала ей обычные вопросы о биографии, и Дензиг заявила, что учится в Колумбийском университете. Учитывая остальную информацию, я с недоверием отнеслась к этим ее словам и попросила предъявить документы. Она показала студенческий билет с фотографией, срок действия которого истек два года назад. Документ оказался довольно общий: на нем не было ни университетского герба, ни других характерных сине-белых отметок.