— Том, — пропищал Эдмунд, но мальчик не дал ему договорить, перекрыв рукой кислород. — Что ты…
— Не говори, что я тебя не предупреждал, — прошипел Том. — Я велел тебе держать от нее руки подальше.
— Я не… — начал Эдмунд, пытаясь закончить фразу, но тотчас запнулся.
Том отпустил его горло, но перед ним Эдмунд не мог сдвинуться с места и пристально смотрел ему в лицо.
— Ты думаешь, я пошутил? Да? — спросил Том, достав нож из кармана, и, раскрыв его, помахал лезвием в воздухе перед самым лицом перепуганного Эдмунда. — Что ж, тогда я тебя проучу, — сказал он. Правой рукой Том потянулся к промежности Эдмунда, намереваясь схватить его за мошонку и прижать к стене, а левой отрезать маленький кусочек кожи под носом — прием, о котором он узнал в детстве из «Тома Сойера». Однако, протянув руку, Том наткнулся на пустоту между ногами и стал искать дальше, за что бы взяться, пока не осознал, что ухватиться там не за что. Удивившись и желая понять, в чем дело, он взглянул Эдмунду в лицо: глаза мальчика широко открылись, челюсть отвисла, он на мгновенье разжал руку — и этого хватило, чтобы вырвать у него нож и зашвырнуть его подальше.
Через секунду, прежде чем он успел понять, что произошло, его уже тащили через палубу «Монтроза» к перилам. Том сучил ногами о деревянный настил, пытаясь найти точку опоры и встать прямо, но это было невозможно, и, не успел он опомниться, как его уже силой поволокли задом наперед. В ужасе крутанув головой, Том увидел плескавшуюся внизу воду и, быстро отвернувшись, умоляюще посмотрел в глаза мистеру Джону Робинсону, который неожиданно нашел в себе силы справиться с мальчиком и теперь угрожал ему расправой.
— Пожалуйста, — закричал Том, с трудом выдавливая из себя слова: настолько он перепугался, что его сейчас сбросят в море. — Пожалуйста. Простите…
— Простить? — заорал мистер Робинсон, оглянувшись на Эдмунда, который теперь уже сидел и гладил горло, громко кашляя. — Я тебе покажу прощение. Больше ты не будешь этого делать, уверяю тебя.
Он схватил мальчика сзади за штаны и уже готов был поднять его и вышвырнуть за борт, но тут ему на плечо легла чья-то рука: ярость тотчас утихла, и к нему вернулся здравый смысл.
— Отпустите его, мистер Робинсон, прошу вас, — с тревогой сказал Матье Заилль. — Отпустите. Дайте мне с ним потолковать.
Обернувшись, он увидел рядом Марту с перепуганным лицом и, смягчившись, снова повернулся к Тому и оттолкнул его не к родственнику, а вдоль палубы.
— Он хотел его убить, — сказал мистер Робинсон, взглянув на дядю мальчика. — Приставил к шее Эдмунда нож.