Теряя разум от возбуждения, она потянулась к пуговицам на его штанах.
— Новое ощущение для тебя?
— Неслыханное.
— В таком случае пусть эта ночь будет для нас памятной.
— Мне кажется, что так и будет.
Роксана скользнула ладонями по черной коже, прикрывавшей его восставшую плоть, сомкнула пальцы вокруг напряженного копья.
— Я рада, что решила не отпускать тебя.
Он уже хотел ответить, но сжал губы. Сейчас не время спорить о том, кто кого не отпустил. В его жилах бурлила кровь разбойников, и знает это графиня Килмарнок или нет, но она принадлежит ему: сейчас, завтра, всегда.
Внизу хлопнула дверь, и Роксана вздрогнула.
— О Господи, Робби, не знаю, смогу ли я пойти на это. Ты должен уйти… должен.
— Обязательно, — пробормотал Робби, возвращая ее к занятию, которое она прервала.
Роксана попыталась оттолкнуть его:
— Что, если они застанут тебя здесь?
Он слегка отстранился. Но вместо того чтобы уйти, скользнул рукой между ее бедер.
— А если здесь?
Он прижал ладонь к ее лону. Пальцы раздвинули влажные складки.
Роксана застонала, охваченная пьянящим лихорадочным жаром.
— Это не займет много времени, — пообещал Робби и, быстро откинув ее юбку, проник двумя пальцами в ее истекающий любовными соками скользкий грот, лаская трепещущую плоть с такой изысканной нежностью, что Роксане казалось, она сейчас умрет от неутоленного желания.
— Перед тем как уйти, я подарю тебе наслаждение, — прошептал Робби, изнемогая от собственного желания.
Роксана с силой сжала бедра и начала извиваться. Она почти потеряла голову от возбуждения. Хмельное безумие затмило все страхи, здравый смысл и разум. Она трепетала от его ласк, таяла… Наконец она ощутила первые волны разрядки, и из ее горла вырвался тихий крик, который Робби успел заглушить своими губами.
И тут на Роксану волна за волной стало накатывать острое наслаждение. Робби наклонился ближе, ловя губами ее чувственные стоны, а едва буря унялась, подхватил Роксану на руки и отнес на кровать.
Все еще раскрасневшаяся, блаженно улыбающаяся, она посмотрела на него сквозь полуопущенные ресницы и томно прошептала:
— Я так истосковалась по тебе…
— Знаю, — улыбнулся Робби, проводя ладонью по ее шелковистому бедру вверх, до горячего влажного треугольника рыжих волос. — И на этот раз мы не будем спешить.
Он снова наклонился. Длинные мягкие волосы, обрамлявшие его лицо, смешались с ее локонами.
— Ты всегда была нетерпеливой, — прошептал он, целуя ее и принимаясь расшнуровывать платье.
Роксана покорно позволяла снимать с нее одежду. Вслед за сиреневым платьем последовали кружевные нижние юбки, фижмы и тонкая батистовая сорочка.