— Не волнуйся, — быстро отозвался Стивен, в ужасе от одной только мысли, что придется занимать у отца.
Тем не менее, эта фраза в устах Джулиуса была почти признанием собственной вины. Стивен взглянул на отца, внезапно решившись рассказать ему всё. Но у них никогда не получалось разговора друг с другом. Джулиус тоже, казалось, хотел что-то добавить. Но тут откуда-то выпрыгнул Люк и сообщил им, какое безобразное количество еды он заглотил. Подошла Тесс, чтобы увести Люка, но слишком поздно — он уже перебил разговор.
— Во всяком случае, спасибо. — Стивен поднялся. — Ничего, справимся, — он дотронулся до руки Тесс, — как-никак, мы все еще вместе.
Остаток их пребывания в Килламалойе потонул в водовороте дел.
И снова аэропорт. Теперь им предстояло лететь назад, в Лондон. Прощай, Килламалойе, прощайте, Джулиус, и Стелла, и ежик Винсент, найденный в лесу…
Когда самолет пошел на посадку в Хитроу, Тесс старалась не думать о неоплаченных счетах, ждущих их дома, о том, где взять денег. Она украдкой взглянула на Стивена. Он тоже казался озабоченным.
Тесс невольно сжала ему руку:
— Все будет хорошо.
— Всегда ищи светлую сторону, пап, — подбодрил его Люк, перегнувшись через Тесс, — и сделай мне тот настенный рисунок, который ты обещал, помнишь?..
На службе, где ее не мог видеть Стивен, Тесс каждую свободную минуту считала на оборотной стороне конверта расходы. Одно было ясно — ее жалованьем расходы нельзя не покрыть. Она вспомнила о деньгах, которые бережно откладывала на черный день. Он наступит для них, по меньшей мере, через месяц. А что потом — одному богу известно.
— Инга, можно тебя на минутку, — подозвала ее вечером Тесс.
Та послушно подошла, и они сели, как не сидели никогда раньше, — друг против друга за кухонным столом. Тесс весь день думала, что ей сказать.
— Инга, ты, наверно, догадываешься…
— Все в порядке, Тесс, — перебила ее Инга, — я знаю, что вы собираетесь уволить меня. — Она беспечно улыбалась. — Это из-за того, что Стивена уволили с работы, и вы думаете, что один из способов сэкономить — это обходиться без Инги? Я понимаю. У меня есть план. — Тесс нервно засмеялась, потрясенная пробудившейся в Инге скандинавской практичностью. — Понимаете, мне очень нравится моя работа, и я обожаю Люка. Думаю, что вы даже и не представляете себе, насколько сложна жизнь. Без меня ему придется отказаться от множества вещей.
— Но, — запротестовала Тесс, — существует же общественный транспорт. Многие дети ездят на общественном транспорте.
— На общественном транспорте будет очень тяжело добираться до шахматного клуба, и, Тесс, — продолжала она, наклонясь вперед, как будто только одним шведкам известно о подобных вещах, — подумай об этих извращенцах в подземке.