Тед хохотал, Клей улыбался, а Мелани чувствовала себя так, словно метательное ядро угодило ей в грудь. Она знала, что большая часть словаря Коперникуса состояла из богохульств и оскорблений. Поэтому не следовало ожидать ничего хорошего и от той фразы, которой дядя обучил птицу, ассоциируя с ее фотографией.
Мелани заволновалась: интересно, а знает ли Клей, что это за фраза? Но она никогда не осмелится его об этом спросить.
– Вот это да! – воскликнул Тед, разглядывая попугая. – Это потрясающе. Как вы думаете, на каком языке он говорил? Лично мне показалось, что на одном из славянских.
Клей утвердительно кивнул.
Мелани глубоко вздохнула и отвернулась, а Тед не унимался:
– Неужели ты не хочешь узнать? И тебе нисколько не любопытно, что он говорит?
Мелани покачала головой:
– Я могу обойтись и без точного перевода. Вся его брань в мой адрес сводилась к словам «невыносимая», «неблагодарная», «бестолковая», «сорви-голова»... – Она проглотила комок, застрявший в горле.
– А я, – заметил Клей, нарушая нависшую тишину, – знал старика достаточно хорошо и никогда не слышал от него ничего подобного.
– Зато мне приходилось слышать их довольно часто, – горько сказала Мелани, – и поверь, это далеко не все. – Ее голос задрожал. – Мистер Логан, мне совсем не нужен дрессированный попугай, чтобы передать дядины чувства.
Всю следующую неделю Мелани пребывала в состоянии относительного покоя. Санни и Ник были неразлучны, к тому же они часто приглашали других подростков в «Картушный двор», который превратился в их своеобразную штаб-квартиру. Вид улыбающегося, окруженного друзьями брата наполнял душу Мелани тихой радостью. Казалось, на время она забыла об оскорблениях противной птицы, и о завещании Джошуа, и даже о поцелуях Клея, которого не видела несколько дней.
Плохо было то, что за это время она выработала в себе привычку садиться каждый вечер напротив окна с книжкой в руках. Конечно, книжка была лишь предлогом, мысли девушки витали далеко. Просто с этого удачно расположенного местечка хорошо просматривалось освещенное окно библиотеки, где допоздна работал Клей. Иногда он гасил лампу только под утро, но Мелани неизменно ждала, чтобы проводить его взглядом, когда он проходил по освещенным мягким светом дорожкам в домик для гостей.
Однако Клей ни разу не взглянул в сторону ее спальни...
Сегодня вечером она поклялась прекратить эти бестолковые караулы и заняться делом. Сидя в позе лотоса, девушка старалась разобраться в разложенных вокруг нее счетах. И хотя у нее ничего не получалось, сама мысль о том, что она угрохала весь их летний бюджет на пару коллекционных баскетбольных кроссовок для Ника, привела ее в ужас. И Мелани решительно направилась в комнату Ника.