— Песчаная почва и несравненный сад? — спросил Марк.
— Он навез массу земли на свой участок, — пояснил Лэмпард. — На всякий случай, памятуя, что лишняя осторожность никогда не помешает, я установил наблюдение за домом. Естественнее предположить, что убийца явился из Делавар-хауса или из Ю-Хауса, но, понимаете, я не люблю оставлять без внимания даже самые пустяковые мелочи.
Забрав пули, он поднялся из-за стола:
— Хотите пойти к Трэнсому?
— Да, — ответил Роджер.
— Как раз перед вашим приездом мне позвонили. Там сейчас находятся Харрингтон и Гариэлль Трэнсом. Так что можете помериться с ними силами.
— Игра стоит свеч, — улыбнулся Роджер.
Они прошли напрямик по тропинке к Ю-Хаусу, подойдя к нему с торцовой стороны. Перед входной дверью стояла небольшая машина. Она никому не была знакома.
Проходя по гравийной дорожке, огибавшей Ю-Хаус, они услышали чей-то сердитый голос. Бушевал мужчина. Две женщины, по всей вероятности, пытались его успокоить.
Голос принадлежал Трэнсому. Даже во гневе он не мог полностью избавиться от своей напыщенной манеры изъясняться.
— Остановка в пути указана свыше, — заметил Марк, — семейные сцены — бесценный источник информации.
Густой кустарник полностью скрывал их от находящихся в доме, им же было прекрасно видно стеклянное окно-дверь, перед которым стоял Трэнсом, повернувшись к ним боком и глядя на человека, скрывающегося в тени комнаты.
— В первый и последний раз, — дрожащим от ярости голосом орал Трэнсом, — говорю: я не хочу вас видеть в моем доме. Успокойся, Клара! Гариэлль, больше со мной на эту тему не разговаривай! Я сообщил свое решение, и ты либо подчинишься ему, либо…
— Мне кажется, ты не понимаешь, что делаешь, — спокойно возразила Гариэлль. — Я советую тебе хорошенечко подумать.
— Я и так слишком много думал! — завопил Трэнсом. — А теперь, сэр, нужно ли мне звать слуг, чтобы они проводили вас до дверей?
— Если он уйдет, отец, я тоже уйду.
— Доставь себе удовольствие! За последние два года это стало твоей привычкой, и я стараюсь не думать, куда она тебя заведет… Вряд ли я мог предполагать, что настанет такой день, когда моя собственная дочь, не краснея, заявит, что она проводит ночи — ночи! — с человеком, с которым она случайно познакомилась и который… Я уже сказал достаточно! Твои прошлые ошибки будут прощены, если…
Раздался ледяной голос Харрингтона:
— Поверите ли, мистер Трэнсом, я слышал про таких людей, как вы, читал про них и видел на экранах кинотеатров, но я не думал, что они существуют в действительности. Если молодая двадцатилетняя женщина желает жить так, как ей это нравится, в наше время никто из этого не делает трагедии… Даже если допустить, что она завела себе любовника, все равно криками и воплями вы ничего не добьетесь. Вы так пронизаны викторианскими взглядами и понятиями, что мне удивительно, как вы можете жить в наш «испорченный» век? Но даже если отбросить в сторону моральные соображения, где же ваша вера в Гариэлль? Из ваших слов можно подумать, что вы говорите о какой-то развратной девке. Я не потерплю таких разговоров в адрес моей жены!