Шерва оставался невозмутимым и холодным.
— Выйди.
Не удалось. Сказать больше было нечего. Дубэ, опустив голову, направилась к двери.
«Я сделаю это сама», — повторяла она. Но это означало потерю времени, а времени уже не оставалось.
— У подножия статуи, между бассейнами, стоит статуя, как в храме.
Голос Шервы был чуть громче шепота, но он заставил Дубэ вздрогнуть.
Девушка обернулась, благодарно посмотрела. Но лицо стража гимнастического зала было по-прежнему суровым.
— Иди, — просвистел он.
Дубэ не заставила повторять дважды.
Она решила действовать быстро, той же ночью.
Как только Дубэ убедилась, что все в Доме спят, она вышла из своей комнаты и быстро побежала.
Ей казалось, что ее ноги ступают слишком тяжело, что каждый ее шаг производит страшный грохот. Сердце билось слишком учащенно, ей казалось, что все ее движения сопровождаются оглушительным шумом. Она знала, что это только кажется. Шерва говорил ей об этом.
Все хорошо… все хорошо…
Она остановилась на пороге зала. Сердце стучало. В помещении все было спокойно. Статуя Тенаара омывала свои ноги в крови.
Дубэ оторвала взгляд от бассейнов. Они притягивали зверя, который уже бил копытами вдали.
Она осторожно вошла, долго смотрела на статую. Ей всегда казалось, что оба бассейна связаны, или, во всяком случае, под ногами Тенаара смыкались, не образуя прохода. Однако, вглядевшись внимательнее, она заметила маленькое темное пространство, которое трудно было различить. Оно было узким, и, вероятно, следовало прижаться к статуе, чтобы попасть туда. Но оно существовало.
Она мысленно поблагодарила Шерву и двинулась вперед.
Надо было найти статую, о которой ей сказал Шерва, а потом и ту точку, на которую нужно было нажать, чтобы привести в действие механизм двери. Упоминание Шервы о храме заставляло думать, что точка на этой статуе находится в том же месте.
Она внимательно оглядела ноги статуи. Но к счастью, заметила — рядом что-то происходит. Сначала было смутное ощущение опасности, потом шум, сильный и неожиданный. Тут кто-то был.
Ее тело моментально среагировало.
Лонерин возвращался сюда уже два вечера подряд после жертвоприношения.
Хотя он все еще чувствовал себя потрясенным, времени терять было нельзя. Его могли принести в жертву в любой момент, значит, следовало шевелиться.
И в этот вечер он тоже пришел. Надо было проникнуть в комнаты убийц, для этого он решил начертить подробнейший план этого места, а потом вернуться и посмотреть на эти комнаты днем, если такая возможность представится.
Сейчас, ночью, он находился в зале, где совершалось жертвоприношение. Он шел быстро. Его шаги шелестели по полу и отдавались под сводами. Но он не думал об этом. К тому же в этот час тут никого не было.