– На тот момент в России были смутные времена, – уточнил юноша.– Развал, кризис и все такое.
– А в войсках? Что творилось в те годы в ваших войсках? – некая заинтересованность в вопросе полковника не могла оставить юношу равнодушным.
– Армия являла собой зеркальное отражение гражданского общества. В те времена понятие офицерской чести у простого обывателя ассоциировалось с неким органом в районе мочевого пузыря. Тем не менее, именно с того периода началось возрождение старых боевых традиций. Тех что были заложенных еще тремя веками ранее. Это давалось, конечно же, совсем не просто. Лишь спустя десятилетия – с появлением нового дворянского сословия, выражение: «Честь имею» вобрало в себя довольно много благородных понятий. Оно прекратило быть пустым звуком и стало крайне серьезным заявлением человека, готового запросто пожертвовать жизнью, отстаивая свою честь.
– Вам не кажется, что пафоса многовато? – Крикси не переставал морщить свое давно соскучившееся по бритве лицо.
– Извините, полковник! Я не понял о чем вы.
– Да все вы прекрасно поняли, лейтенант. Для человека, собирающегося нарушить присягу, не следует с таким пафосом разглагольствовать об офицерской чести.
– Я не усматриваю в своем поступке нарушение данной мною присяги, коей обязывался служить верой и правдой державе Российской!
– А я вот, знаете ли, усматриваю! Ваша империя послала вас защищать свои интересы в отдаленную точку галактики, на международную станцию, а вы дезертируете.
– Какие интересы? О чем вы, полковник?
Надо отдать должное Крикси, который сумел посеять зерно сомнения в глубине юношеского сознания.
– На вас возложили обязанности, а вы на них плевать хотели.
– Послушайте, господин полковник! – Никита взбрыкнул. – Попрошу выбирать выражения, а то я ненароком могу нарушить 718 пункт дисциплинарного устава межгалактических войсковых формирований.
– Вы меня не пугайте, лейтенант! Впрочем, какой вы лейтенант? Вы – просто слабак! Да – слабак, бегущий от трудностей военной службы.
– Я, между прочим, не на отдых собираюсь! – чем больше пытался оправдываться Никита, тем больше его аргументы казались несерьезными.
– Все, знать вас не желаю! Уходите с глаз моих долой!
– А замена?
– Никакой замены, пока не совершите проступка, за который полагаются каторжные работы, – Крикси ткнул указательным пальцем в сторону Никиты.
– А…? А, майору как же? – молодой человек явно был не готов к такому повороту событий и прекрасно понимал, что не сможет пойти на заведомое должностное преступление.
– Я не собираюсь больше перед вами отчитываться. Извольте покинуть мой кабинет. И впредь – стучитесь, перед тем как входить.