Берлин, Тель-Авив, Токио, Лондон, Париж, Пекин, Тегеран, Исламабад и еще десятки городов. За неделю до старта
– Мы надеемся, вы осознаете всю ответственность вашей миссии…
«Космос будет наш!» – верили люди на планете Земля. А тем временем на первом межзвездном космическом корабле начиналась последняя мировая война.
…Когда спустя тридцать лет «Золотая Стрела» достигла цели и на автопилоте приземлилась на Новой Земле, сказать: «Космос будет наш!» оказалось некому. Тараканы, расплодившиеся на корабле, речью все еще не обладали – в этом они мало отличались от своих земных предков. Впрочем, их ожидали миллиарды лет эволюции. А там, чем черт не шутит…
Игорь Перепелица
Точный расчет
Рассказ
Холодно. Холодно, черт побери, как холодно.
Под ногами с сахарным хрустом лопаются кристаллы льда, рассыпаются стеклянным звоном. Если с изотермическими ботинками пока все в порядке, то в костюме, видимо, где-то разошелся шов и время от времени невыносимо зябнет шея. Хочется быстрее вернуться в теплый бункер, но я размеренно вымахиваю ногами под писк шагомера. Ежедневная трехчасовая прогулка, десять тысяч шагов, фиксируемых датчиками. Ежедневный поиск живой.
День за днем я меняю маршрут, обхожу город петлями по районам теплоцентралей. Сегодня я забрел на западную окраину. Эллис-Роуд, старая Эллис-Роуд, славная своими вековыми липами, широкая, степенная, как пожилая, пожившая домохозяйка, от тротуарной плитки до дымоходов с застывшими до поры флюгерами сверкает крохотными огоньками – лед усыпал ее всю, словно бриллиантами миллионер. Здесь мальчишкам в редкую зиму удавалось слепить снежок – вечная сырость и слякоть, спутники недолгой зимы, плюс пять и влажный морской ветер. К Рождеству на подоконники и у елочек во дворах хозяйки выкладывали кусочки ваты, чтобы соблюсти приличествующий празднику зимний наряд. Теперь моря нет, ветер давно мертв, нетронутый снег покрывает саваном улицу. Самое печальное зрелище, беспощадное в своей сути – ступеньки и перила домов в девственно-белом покрове.
Вот старый магазинчик, я бывал здесь – дверь приоткрыта, на прилавке иней, словно налет сахарной пудры. Ресторанчик на углу совершенно пуст – беда случилась утром, когда он еще был закрыт. У обочины обросший инеем минивэн, одним колесом на бордюре. Окно приоткрыто, и я вижу на заднем сидении девочку, ее косички навсегда замерли антеннками, она улыбается, глаза удивленные, круглые. Не успела испугаться – сброс температуры случился мгновенно, и девочка застыла, как застывает с поднятым хвостом живой тунец в морозильной камере. На водительском сидении молодая женщина. Едва я встречаюсь с ней взглядом, останавливаюсь, замираю, не дыша.