Таня нехотя подчинилась. В основном из любопытства – хотелось знать, кто именно ей приказывает. И с какой стати?
Она лежала на койке. Лампы под потолком изливали каскады света.
На тело давила невыносимая тяжесть. Страшная тяжесть…
Где же невесомость?
Совсем рядом – бритый наголо человек в халате с эмблемой военного врача. Кустистые брови, крупный, кривой нос боксера-любителя. На лице – прозрачная маска бактериальной защиты.
«Интересно, кто это? И что он делает на „Счастливом“? Как они выключили невесомость?»
В руках врач держал прибор ургентной диагностики, похожий на телесного цвета банан. Фрукт смотрел на Таню недобрым зеленым глазом и утробно урчал. Выдвижной щуп на его конце источал резкий запах нашатыря.
– Лейтенант медслужбы Бескаравайный, – представился врач.
– Умгу, – сказала Таня вместо «здравствуйте».
– Как самочувствие?
– Н-нормально.
– Прошу извинить меня за грубость. Мне нужно было вернуть вас в сознание.
– Ничего…
– И, кстати, имейте в виду: пиво после месяца невесомости – не лучший вариант. Выпей вы водки, могли бы даже умереть…
– Я уже поняла…
Лейтенант Бескаравайный сделал знак своему помощнику в голубом комбинезоне. Помощник, стоя вполоборота к койке, на которой лежала Таня, возился с аппаратом интенсивной терапии, имевшим вид серебристой тумбы с хромированным хоботом. Хобот аппарата свисал едва ли не до земли.
И только тут Таню осенило: раз невесомости больше нет, значит…
– Сейчас я дам вам наркоз и мы начнем вводить растворы и лекарства, – сообщил лейтенант Бескаравайный.
– Лекарства? Я что – болею?
– Существует опасность, что вы являетесь носителем субвируса неспецифического гепатита F. Этот субвирус мы обнаружили на борту корабля чоругов, с которым был состыкован ваш планетолет.
– И что?
– Он смертельно опасен. Если вы действительно инфицированы и субвирус активизируется в вашей печени, мы ничего не сможем гарантировать…
«Этого только не хватало! И нужно же было мне пить это шоколадное молоко?!» – с тоской подумала Таня.
– Но вы не волнуйтесь, девушка. Для женщин вероятность летального исхода сравнительно невелика. Скорее всего пролежите в карантине месяц – и выйдете здоровой…
– В карантине? Месяц? – с мукой в голосе повторила Таня. В ее глазах светился неподдельный ужас. – Но я уже не могу видеть космос за окном! Лучше умереть, честное слово! Тогда уж отвезите меня назад, на «Счастливый», и бросьте там!
– Никакого космоса «за окном» вы больше не увидите. Это я вам обещаю. Через четыре часа мы будем на месте.
– Значит, мы все-таки летим на Землю?
– Нет. К сожалению, не на Землю. – нахмурился Бескаравайный. – Наш тральщик следует на Восемьсот Первый парсек.