Спать она не могла, и у нее было время подумать. Все оказалось вполне терпимым. Один раз она жалобно вскрикнула, и он на мгновение замер. Даже перестал дышать.
— Ничего, ничего, — успокоила она его.
Вскоре, заметив, что лицо Юханнеса покрылось испариной, она обняла его и снова прошептала те же слова. Но они как будто лишили его последней силы. Во всяком случае, он просто лежал и гладил ее. Гладил всю, с головы до ног. Если бы ей не было так стыдно, она бы даже решила, что никогда не испытывала ничего более приятного. В конце концов он завершил свою работу, и она больше не вскрикивала. Просто слушала доносившиеся снизу голоса и шум и думала, что все знают, что она лежит здесь с Юханнесом.
Потом, когда все было кончено, к Юханнесу вернулось нормальное дыхание, и он снова начал ее гладить. И у нее опять появилось чувство, что она вся превратилась в кожу. Самое худшее уже позади, думала она.
Когда за замерзшим окном забрезжил мутный рассвет, а их дыхание туманом окутало кровать, Сара Сусанне поняла, что она все-таки спала. Так или иначе, она, словно заблудившись, покинула самое себя и слилась с ним. С Юханнесом. Она осторожно соскользнула с кровати, чтобы сесть на стоявшее за ширмой ведро еще до того, как он проснется. Увидев то, что оказалось в ведре, она с ужасом представила себе, как выглядит их постель. Быстро натянув вязаные прокладки, она юркнула под перину.
Через мгновение Юханнес встал, не глядя на нее. Она лежала, прикрыв глаза, и ждала, когда он к ней обратится. Он не пошел к ведру, но натянул штаны и растопил печь. Когда печь загудела и в отдушине показались искры, он накинул куртку и вышел из комнаты. Вскоре служанка принесла большой кувшин с теплой водой. Легкий пар, вьющийся над кувшином, потянулся к робкому дневному свету.
Юханнес отсутствовал недолго. До сих пор они не обменялись ни словом. Когда служанка принесла на подносе вкусный завтрак, он со спущенными подтяжками стоял за ширмой и вытирался. Сара Сусанне удивилась, что и он и служанка вели себя так, будто никого, кроме них, в комнате не было. Служанка, тоже молча, присела в реверансе и закрыла за собой дверь. Тогда Юханнес повернулся к Саре Сусанне и потер полотенцем подбородок.
— Оо! Ккккакккое ччудо! Кккофффе! Вввв ппостель! Вввв дддесссять ууутттра! — с трудом выговорил он наконец.
Поправив подушку и посадив Сару Сусанне в постели, он поставил ей на колени поднос с завтраком, потом откинул перину и забрался в постель рядом с ней. Его умытое лицо с короткой бородкой вдруг побледнело. Она поняла, что он все увидел. Большие засохшие пятна крови. Юханнес опустил перину и уставился на Сару Сусанне. По его лицу она видела, что он пытается сдержать слезы, но все-таки они потекли у него по щекам.