Легионер схватил его за воротник.
— Услышу еще такие речи, и тебя ждет виселица!
— Может, избавимся от обоих и покончим с этим? — предложил Малыш, вертя в пальцах удавку.
Второй, до сих пор молчавший парень шагнул вперед и миролюбиво развел руками.
— К чему нам враждовать?
Сказал он это по-немецки. С гамбургским акцентом. И когда мы уставились на него, улыбнулся.
— Да, я один из вас. Поэтому не вижу смысла ссориться. То, что вы делаете, — он опустил взгляд на большую, розовую тушу свиньи, — совершенно противозаконно и в случае провала может стоить вам жизни. Ну, что скажете? Я в таком же положении. Я дезертировал. Это может стоить мне жизни, если попадусь. Так, может, кончим дело миром? Кстати, — добавил он, — меня зовут Карл. Его — Фернан.
— Вот оно что, — сказал Легионер, прищурясь. — Значит, ты дезертир?
— Дезертир и диверсант! — Хайде надвинулся на них в приступе ярости. — Знаешь, что мы делаем с такими, как ты? То же, что ты сделал с четырьмя нашими накануне. Они были застрелены из «парабеллума», насколько я помню…
— Мы никогда не стреляли в ваших, — торопливо сказал Карл. — Уверяю тебя, на это я не способен.
— Думаешь, я поверю слову дезертира?
— Кончай, — отрывисто сказал Легионер. Оттолкнул Хайде и снова обратился к Карлу. — А что вы делали здесь в это время ночи?
Карл пожал плечами.
— Дела… Сам понимаешь.
— Гмм. Ну, предположим, мы отпустим вас с миром, как ты предлагаешь. Где гарантия, что вы не побежите с доносом к первому встречному патрулю?
Карл засмеялся.
— Ты, конечно, шутишь! Неужели всерьез полагаешь, что мы рискнем жизнью из-за какой-то паршивой свиньи? Нет, мой друг. Вот ее, — он указал подбородком на старуху, о которой в общем шуме все забыли, — вам нужно опасаться. Она начнет сплетничать с приятельницами на рынке, и эта весть моментально разойдется по Парижу. На вашем месте я бы убил ее. Жизнь сейчас стоит дешево, жалеть о ней никто не будет.
Старуха с пронзительным криком прижалась спиной к стене.
— Заткнись! — рявкнул Легионер. — Что это с тобой? Тебя тронул кто-то хоть пальцем?
— Она консьержка из дома напротив, — сказал Фернан. — Ей нечего делать в это время на улице. Мы уже несколько недель носимся с мыслью прикончить ее.
Старуха завопила, бросилась в ноги Порте и, всхлипывая, ухватила его за лодыжки. Легионер взял ее за плечо и поднял.
— Слушай меня, старая. Держи язык за зубами, если хочешь оставаться живой. Ясно? Только пикни, и тебе конец. И не забывай, что отныне ты взята на заметку. Поняла?
Старуха торопливо засеменила к своему дому. Карл с Фернаном дошли с нами до конца улицы.