– Свои, Герцогиня, – сказал Джордж, наклоняясь, чтобы погладить ее.
Собака осторожно подошла к Энтони, он протянул ей руку, которую она подозрительно обнюхала, потом постепенно хвост, как маятник, заходил из стороны в сторону, и, наконец, она лизнула нового знакомого в ладонь.
– Смотри, она тебя признала, – сказал Джордж с облегчением.
Энтони погладил собаку по голове.
– Хорошая собака, умница.
– Просто старая сентиментальная болванка, – совсем не любезно бросила Полина, раздосадованная отношением собаки к Энтони. – Если хотите посмотреть поместье, идите скорее, я не могу тратить на вас весь день.
Джордж посмотрел на друга, как бы извиняясь, тот ответил на его взгляд легким пожатием плеч. Полина шла впереди, процессия миновала двор, поднялась по нескольким ступеням и оказалась на дорожке, бегущей по склону вверх и огибающей большой сад, окруженный стеной. Герцогиня отправилась с ними, неторопливо вышагивая между двумя мужчинами. Дорожка с обеих сторон заросла цветами, которые боролись за жизнь среди заполонивших их сорняков: анютины глазки, гвоздики, турецкие гвоздики, бархатцы и садовые маргаритки. У поворота стояло вишневое деревце, которое весной покрывалось красивыми цветами, а сейчас казалось уставшим и вялым. На земле под деревом валялись неубранные остатки урожая, и, приблизившись, они спугнули с полдюжины бабочек павлиний глаз, живая мозаика красного, белого, черного и коричневого цветов взметнулась у них из-под ног.
– Бабочки! – радостно воскликнул Энтони. – Какая прелесть!
– Они уже редкость в наши дни, – грустно заметила Полина. – Становятся жертвами химикатов.
Трава в розарии была подстрижена грубо и неровно, необрезанные деревья страдали от плохого ухода, но по-прежнему цвели, заросли георгинов и пионов склонялись под тяжестью цветов. Решетка в саду была вся покрыта цветами жимолости, в воздухе стоял сладкий аромат.
– Тут любой садовник пришел бы в отчаяние, – пренебрежительно заявила девушка. – Майкл подрезал немного траву, а в остальном тут ничего не делалось уже годами.
– Но выглядит очень красиво, – мягко проговорил Энтони, – и многообещающе.
– Думаете получить какую-то прибыль? – предположила Полина, когда они шли через розарий к другой лестнице, окруженной высокими, стройными кипарисами. Когда-то их аккуратно подстригали, теперь же они были запущены донельзя. За деревьями виднелся теннисный корт, заросший бурьяном. – Мы тут косим довольно много сена, – сообщила Полина. – Чтобы вернуть ему былой вид и использовать по назначению, придется заново покрывать дерном, а это стоит астрономических денег.