Ник вырулил машину на подъездную дорожку и остановился впритык к тротуару, чтобы Скотту не пришлось далеко тащить увесистую сумку со снаряжением. Иногда после особенно изматывающей игры или тренировки сын позволял ему помочь себе. Но по большей части парень утверждал, что тяжесть ему нипочем — не следует играть в хоккей тому, кто не в состоянии позаботиться о своих вещах. Самолюбие — мощный стимул, а Скотту оно было свойственно в полной мере. Ник мог поклясться, что эта черта характера досталась Скотту не от него.
Он подумал, что сын сегодня устал больше обычного. За всю дорогу Скотт едва сказал пару слов и лишь смотрел в окно. Но как только машина остановилась, он выпрыгнул и схватил огромную красно-белую сумку с заднего сиденья. Ник запер дверцы и увидел, как Скотт протискивается в дверь дома.
Он не спеша последовал за сыном и остановился на пороге кухни. Скотт, стоя спиной к нему, жадно поглощал что-то из бутылки. Он потреблял невероятное количество жидкости после матчей. Методичный топот по потолку свидетельствовал о том, что Брэд наверху изображает слоненка. Келли хлопотала у плиты.
Вдруг в мозгу зазвучал звоночек тревоги. Он не должен угодить в эту ловушку. Он не может клюнуть на эту видимость уюта. Да, у него есть дом, у него есть дети. Присутствие Келли должно обеспечить им спокойствие, но он не должен отводить ей место в своей жизни. Один раз он уже так поступил, и это оказалось роковой ошибкой. Он открыл для себя неприятную истину, что мужчина и женщина с двумя детьми не обязательно являются семьей.
Скотт поставил пустую бутылку на стол и оглянулся через плечо. Только тут Ник разглядел его лицо и застыл в шоке.
— Что с тобой случилось? Что, до моего прихода была драка? За что этим судьям платят деньги? Почему они не могут держать игру под контролем?
Скотт закрыл холодильник и привалился к нему спиной, глядя в пол.
— Это случилось не во время игры, папа.
— Скотта сегодня удалили с занятий за драку. — Келли повернулась к нему, держа в руках деревянную ложку.
— Что? Почему ты не позвонила мне? — Он сжал высокую спинку стула с такой силой, что казалось, дерево сейчас треснет.
— Я пыталась. Ты был в суде, и секретарша сказала, что тебя нельзя беспокоить без крайней необходимости.
Ник ткнул пальцем в сторону сына с пурпурным, почти совсем заплывшим глазом и распухшей щекой:
— А это как назвать? Прогулкой в парке?
— Я с этим сама разобралась, — срывающимся голосом отозвалась Келли, повернувшись вполоборота к нему.
Он оперся рукой о притолоку. Объяснения закончены? Она с этим разобралась?