От страха она на мгновение потеряла дар речи, но не сдалась.
– Ну почему ты такой упрямый и неуживчивый? Неужели ты собираешься провести так оставшуюся жизнь? Отталкивая людей, держась от них на расстоянии, не позволяя никому заботиться о тебе?
– Это мое дело! – Эван в ярости двинулся к двери.
Поддавшись внезапной вспышке гнева, Роуэн подскочила к нему и схватила за руку.
– Мы занимались любовью... – У нее задрожали губы. – Неужели это ничего не значит для тебя?
Эван не вырвал свою руку. Он схватил Роуэн и, резко дернув, притянул к себе так, что она ударилась о его грудь. Потемневшими, как небо перед бурей глазами, он вглядывался в глубину встревоженных карих глаз.
– Это значит, что у нас был замечательный секс, – резко заявил он. – Но из того факта, что я испытываю к тебе сильное физическое влечение, не следует, что у нас отношения, благословленные небесами. Я не верю, что они существуют. Посмотри, что произошло с тобой; если этого не достаточно, чтобы убедить тебя, подумай о том, что случилось со мной. Я буду твоим любовником, Роуэн, но я не стану навеки твоим... Поняла?
С ее губ едва не сорвалось жестокое унизительное слово, но Роуэн была слишком потрясена, чтобы произнести его. Она сильно прикусила нижнюю губу, тщетно пытаясь скрыть от него обиду и отчаяние.
– Я не хочу, чтобы ты был моим любовником! И я не хочу, чтоб ты что-нибудь делал для меня. Лучше я останусь одна, чем буду тратить время на такого циничного и озлобленного мужчину, как ты! А теперь отпусти мою руку, пожалуйста, мне нужно приготовить обед.
Эван уронил ее руку, точно это была горячая картофелина, и, не сказав ни слова, вышел из кухни. Когда Роуэн услышала, как он громко хлопнул дверью, она отвернулась к окну и разразилась горькими душераздирающими рыданиями.
Эван знал, что, это, вероятно, был самый трусливый поступок в его жизни, но он чувствовал, что не сможет вынести обвинение и упрек, которыми будут полны ласковые карие глаза Роуэн. Он уязвил ее жестокими словами и притворным равнодушием, поэтому его пребывание причинит Роуэн лишнюю боль, а он не хочет этого. И никогда не хотел. Ему стало трудно дышать. Остановившись, Эван ударил себя в грудь и с силой выдохнул. Сможет ли она поверить другому мужчине после того, что произошло?
Остановившись у порога, он смотрел на зеленые хохмы Пемброкшира, впервые не восхищаясь их дикой первозданной красотой. Опустив руку в карман, Эван прикоснулся к листку бумаги так, будто это была взрывчатка. Медлить нельзя. Он принял решение. Возможно, оно превратит его жизнь в ад, но, по крайней мере, даст Роуэн возможность передохнуть и понять, что он – не тот мужчина, который ей нужен. С видом обреченного на смерть, Эван направился к дому Роуэн. Холодный пот выступил у него на лбу, ноги, словно налитые свинцом, с трудом повиновались ему.